У начала подъездной дорожки остановилась машина, и из нее вышел Грант. Он растерянно оглядел упавшую поленницу, затем подошел к тому месту, где возились мы с Лейси. Я решил, что Лейси может быть собакой Гранта, а спать мы будем вместе на кровати Берка.
– Похоже, я пропустил что-то интересное, – заметил Грант. – Что произошло?
– Папа сказал, что ты должен идти в сад.
Грант нахмурился.
– Я что, не могу сначала перекусить?
– Я этого не говорил, Грант. Он просто попросил передать тебе его слова.
Грант выдохнул.
– Так что случилось?
– Дрон поехал по дорожке, и папа выстрелил в него из ружья.
– Что? – Грант открыл рот. – Кроме шуток?
– Я не вру. И они сказали, что пожалуются на Купера в контроль за животными, подадут на нас в суд и отберут нашу землю.
– Ясно. Это их собака? Робофермеров?
– Нет, это Лейси, она просто появилась в самый разгар событий. Ты слышал, что я сказал насчет Купера?
– Ага.
– А про ферму?
– Да. Поживем – увидим.
– Господи, ты такой же, как папа.
Берк немного помолчал, и я посмотрел на него, тем самым давая Лейси шанс наброситься на меня.
– Как баскетбол?
Грант фыркнул, уселся на стул и начал стаскивать сапоги. Лейси прервала игру, чтобы понюхать их, я последовал за ней, хотя уже обнюхивал их прежде.
– Пришлось одолжить чужие кроссовки, но они были слишком большие. Я в них был как клоун. Что ты сунул в мои кроссовки – битое стекло?
– Всего лишь капнул клеем для моделей. Я уже его отчистил.
– Когда я сказал, что мне нужны кроссовки, в машине стало тихо. Знаешь почему? Потому что они думают, что мы такие бедные, что не можем купить обувь.
– А мы и есть бедные.
– Черт, это было так унизительно. Меня тошнило от отвращения. Я ненавижу свою жизнь.
– Ты пойдешь помогать папе?
Грант долго смотрел на Берка. Мы с Лейси перестали играть, почуяв неладное.
– Нет, сначала я что-нибудь съем.
Берк остался на крыльце, пока мы с Лейси катались во дворе. Она стала тяжелее, но и я был больше и по-прежнему мог повалить ее на спинку. Она лежала, высунув язык и тяжело дыша, а я нежно прихватывал ее за шею и лапы. Любовь к ней переполняла меня, струилась изо рта, и челюсть у меня дрожала, когда я ее покусывал. Я был рад, что Лейси нашлась, потому что мы принадлежали друг другу в той же мере, в какой я принадлежал Берку.
В конце концов я лег, измученный, почти без сознания, привалившись к Лейси. Я так устал, что не заметил еще один автомобиль, подъехавший по нашей дорожке, но как только раздался звонкий крик «Лейси!», мы тотчас вскочили на ноги.
Из машины вышли девочка и мужчина – Лейси побежала прямо к ним и я