– Ты? – грозно спросил он Олега. Старший брат промолчал. Всегда он так: и ссорится, и обозвать может, и подзатыльник дать, но случись что – во дворе и перед родителями заступится и Юрку никогда не выдаст.
– Выдеру, – нахмурился отец и стал расстёгивать ремень на брюках.
– Да это не он, это я… – буркнул Юрка и услышал, как отругал его шёпотом старший брат: «Дурень! Молчал бы!»
Отец посмотрел по очереди на обоих. Поверил.
– Иди в комнату! – приказал он Юрке.
А потом… Конечно, он ушёл в комнату и там, сдерживая свою вину, обиду на отца, страх, горечь за испорченный вечер, – плюхнулся носом в подушку. Лучше бы выдрал! Лучше б накричал, чем теперь – без него! Он так ждал его, папиного выходного!.. И тут – эти злосчастные петарды… И ведь отец даже не спросил у Юрки, как было дело! «Ну и ладно, раз ты так, – пытаясь заглушить обиду, сердился он на отца. – Ничего мне от тебя не надо… Ничего…» В довершение ворочалась, не успокаивалась внутри совесть: «Почему ты не закричал, а стоял как пень, когда она шла на эти петарды?! Ладно, поздно увидел, но ведь всё равно же мог. Мог!» …От всего этого было так горько, что он даже не обернулся, когда папа вошёл в комнату и, помолчав, сказал уже грустно:
– Растишь вас, растишь… А если бы она взорвалась у неё под сапогом? Если б случилось чего? Как бы ты жил с этим, Юрик?!
Отец постоял и ушёл. А ему, Юрке, так хотелось вскочить и крикнуть: «Пап, прости!» Сквозь вину, обиду, сквозь запоздалый страх!.. А он молчал и боролся с собой – зачем?!
Они уехали и не вернулись. А те слова – были последними, которые он услышал от папы.
Глава 13. Школа и нарушители
В школе начиналось обычное зимнее утро. Было ещё очень рано, и первые ученики чуть слышно передвигались по коридору, стучали каблуками учителя, шуршала шваброй уборщица, скрипел лопатой на улице дворник. За окнами учительской пробивался серый рассвет, едва заметный за длинными тюлями. Уютно, тихо. Белый свет ламп отражался на гладком коричневом столе. Пока нет суеты, дремали на этом столе журналы и почти по-домашнему тикали часы. Раньше всех пришли сюда Анна Геннадьевна, молоденькая учительница физкультуры, только начинавшая работать в этой школе, и Лидия Вениаминовна, которая двенадцать лет преподавала здесь физику.
– Так, и что у нас на сегодня? – поинтересовалась вслух Анна Геннадьевна, задумчиво листая журнал. – Два урока у малышей, два у старшеньких, а потом… потом…
– Вот ты на уроке и поставь вопрос ребром, – откликнулась Лидия Вениаминовна, подкрашивая губы.
– Какой вопрос?.. Ой, этот, с дворником, что ли?!
– С дворником! С нарушителями дисциплины, вот с кем! Долго они будут ещё за школой собираться?!
– Постой, Лид, а как ставить-то?!.. Никого ведь не поймали, кроме этого мальчика, как его… Саши…
– Миши. –