Незадолго до Рождества, буквально за пару недель до отплытия, Дон позвонил Мими из Коронадо и поинтересовался, не хочет ли она навестить его? Мими спросила разрешения у матери, и Билли дала добро. Сразу же после приезда Мими они отправились в Тихуану[13], чтобы пожениться. Символическим свадебным путешествием стала обратная дорога в Коронадо, там пара простилась в рыданиях. По пути домой Мими сделала остановку в Техасе у Кеньонов и там впервые почувствовала утреннюю тошноту.
Скоропалительность, с которой пара вступила в брак, внезапно получила основание: за несколько недель до этого Дон ненадолго посетил Нью-Йорк и они с Мими зачали ребенка.
Родители Дона были ревностными католиками, и тихуанский брак их не устраивал. Еще до отплытия их сын получил краткосрочный отпуск и в очередной раз поехал из одного конца страны в другой. 30 декабря 1944 года Дон и Мими снова связали себя брачными узами, на сей раз в приходе церкви Св. Григория Великого в Куинсе. На следующий день Дон официально попросил заменить в его документах ближайшего родственника с родителей на новоиспеченную миссис Мими Гэлвин.
Молодая жена мучалась токсикозом на протяжении нескольких месяцев. Практически все ее двенадцать беременностей сопровождались длительными неустранимыми приступами утренней тошноты. Корабль, на котором служил ее молодой супруг, подошел к Японии в мае 1945 года, в разгар американских наступательных действий в Тихом океане. Задача Дона состояла в переброске солдат с корабля на берег. Мими ловила в радиопрограммах любые новости о «Грэнвилле» и едва не сошла с ума от ужаса, услыхав о том, что он потоплен. Оказалось, что это преувеличение японской радиопропаганды, впрочем, не слишком сильное. На рейде Окинавы Дон много раз видел, как камикадзе топят десантные суда по обе стороны от его собственного. Ему приходилось часами вытаскивать из воды тела своих погибших товарищей. Дон никогда и никому не рассказывал о пережитом, даже Мими. Но он уцелел. А 21 июля 1945 года, за две недели до американских бомбардировок[14], на борт «Грэнвилла» поступила телеграмма: «Это мальчик».
Глава 2
1903
Дрезден, Германия
Наверное, вполне оправдано, что самый тщательно изученный, многократно интерпретированный и растасканный на цитаты рассказ о личном опыте параноидного психоза и буйного помешательства крайне труден для чтения.
Даниэль Пауль Шребер был сыном известного врача-педиатра, который испытывал свои оздоровительные методы на собственных детях. Даниэль и его брат оказались в числе первых, на ком