Пока мужики курили, Клавдия размышляла.
Работы предстояло невпроворот, и чем дальше, тем больше. Вася не работник – находка, с первого взгляда, по крайней мере. И машина имеется, и пилой управляется, подойдёт время – и электричество наладит. Главное, прилепился к ней, а по какой причине – непонятно, одним словом – приманила. Но как бы ни прилепился – одними борщами да сырниками со сметаной не удержишь. Ну что ж, если потребуется, она и ножки раскинет, с неё не убудет. Ублажит, не досыта и не каждый день, а так, чтобы на взводе держать. Дальше видно будет, надобность отпадёт – она и отшить сумеет, не в первый раз. Потребности в ежедневном траханье с мужиками Клавдия не испытывала, но природа есть природа. Женщиной она была, если и далеко не первой молодости, но ещё не отцветшей, и Вася отвращения ей не внушал.
Вечером добровольно навязавшегося помощника Клавдия оставила ночевать у себя и ночью раскинула ножки. Участь Васина была решена. Утром он, виноватясь, что поневоле приходится покидать милую подругу, уехал на работу. В Листвянку за пилой отправились в обед, каким образом Вася решил дела с отлучкой, Клавдия не интересовалась. По Васиному виду Клавдия безошибочно определила – ритуальное действо физиологической близости для него выходило далеко за рамки заурядного «акта». Сама она во время «акта» изображала нетерпение, и Васи надолго не хватило.
Вася родился и возрос в определённой среде, далёкой от философских и этических мудрствований, но принадлежал к той категории мужчин, которые, сойдясь с женщиной, подспудно, неосознанно, не вследствие умственных размышлений, а благодаря врождённым свойствам, наделяют ту неким возвышенным началом, идеализируют её и готовы служить и душой, и телом, и даже терпеть тиранию.
Машина мчалась по шоссе, обгоняя редкие грузовики, Вася щурился на солнце, деликатно выдыхал дым в открытое окошко. Вёл легко и уверенно, объезжая проплешины в асфальте. Клавдия сосредоточенно смотрела вперёд, не обращая внимания на пейзаж, и вполуха слушала болтовню сидевшего рядом полюбовника. Легко было сказать – съездим в Листвянку за «Дружбой». Отец ни за какие посулы и клятвы в чужие руки пилу не отдавал. А кто такой Вася? Дочкин сожитель? Как бы он этого сожителя не отматюкал заодно с непутёвой дочкой. Второй вопрос был по сложней. Надо было повернуть дело так, чтобы тёлку, предназначенную на мясо, родители обменяли на дойную корову и отдали ей. Для предстоящих дел во дворе требовалось держать собственную скотину. Был и третий, не созревший покамест вопрос, даже не вопрос, а так – задумка.
– Я бы мог помочь со строительством, топор в руках держать умею, ну а бетон мешать – нехитрое дело, – в Васином голосе проскальзывали