– Ну что, студент? Пошли, что ли…
И двинули мы в сторону Ростова. Под Екатеринодаром сейчас очень нездоровое шевеление идет. С довольно сильными, по местным меркам, боями. А в Ростове уже тихо. Да и расстояние да него плевое – чуть меньше трехсот километров. На машине бы часа за четыре доехал, не нарушая правил. Но ноги не колеса, поэтому планировал за пару дней дойти до Покровской. Там железнодорожная станция есть. Вот оттуда и будем смотреть, как же нам сесть на поезд и добраться до Ростова. Бурцев, правда, волновался, хватит ли у нас денег, так как из финансов остался только золотой червонец. На это я достаточно легкомысленно махнул рукой:
– Не переживай. Как говорил Остап Сулейман Берта Мария Бендер Бей, он же Бендер Задунайский, деньги будут валяться под ногами. Наша задача – их вовремя заметить и подобрать.
Дорога была пустынной, весеннее солнышко не только светило, но и немного пригревало, ощущение какой-то внутренней легкости с каждым днем становилось все сильнее, так что настроение было хорошим и тянуло побалагурить. Только Серега шутливого тона не принял. Он как-то задумчиво протянул:
– Странные у вас знакомые… – и тут же без перехода ляпнул: – А вы знаете, товарищ Чур, что еще больше помолодели? Теперь вам максимум лет тридцать пять – сорок можно дать. И глаза у вас синими стали. А были темными. Это я точно помню.
– И что теперь? Мне необходимо срочно состариться и почернеть взором?
– Нет, ну… Просто я в последнее время над этим постоянно думал. И, кажется, придумал…
Заинтересовавшись, я даже шаг сбавил:
– Ну-ка, ну-ка?
– Мне два года назад попалась книга одного английского автора. Называется «Портрет Дориана Грея». Так там портрет старел, а человек, изображенный на нем, всегда оставался молодым. Может, все, что написал Оскар Уайльд, правда, и у вас где-то тоже портрет есть?
Я хмыкнул:
– Не сходится. По твоей теории, это я должен быть портретом, так как изначально пребывал в морщинах и облысении.
Бурцев взмолился:
– Но ведь должно быть хоть какое-то объяснение!
– Пф-ф! Легко. Допустим, попал я, весь больной, на излечение к бабке знахарке. Шел по лесу раненый и уже совсем собрался помирать. А тут вдруг избушка. А в ней бабка. Пожалела она стара молодца и влила в него какую-то гадость несусветную, от которой у него речь с памятью отбило, но зато вылечило на славу. Ну а наутро, блюдя честь девичью, она постороннего мужика с хаты выставила, и пошел я, солнцем палимый, к людям. Лечение же тем временем не останавливалось. Вот ты помнишь, у меня шрам на руке был?
Студент ошарашенно кивнул и добавил:
– У вас и на ноге тоже был. Я видел, когда вы еще в мешке ходили.
– Теперь их нет!
Серега окончательно офигел и жадно спросил:
– А это правда? Ну, про бабку? И как ее найти