Стас слишком сильно нажал на нож, и лезвие со стуком ударилось о фарфор.
Орлов покосился в его сторону, но наставлять невидимого бедолагу не перестал.
Гуров поймал его взгляд и выразительно развел руки в стороны.
– Пора приступать, Петр Николаевич, – прошептал он.
Стол практически был готов. Крячко, занимавшийся закуской, отправил последний огурец в салатницу, к другим овощам. На широкой пластиковой тарелке, стоявшей по соседству, толстые ломти финского сервелата заботливо окружали рыжую горку моркови по-корейски. Отдельно, на обычном бумажном листе формата А4 ждала своего часа половинка буханки бородинского. Шпроты было решено таскать прямо из банки. И уж совсем поодаль от всего этого стояла бутылка водки. Она тут была как бы ни при чем.
Гуров подошел к Стасу и спросил:
– Тебя точно не хватятся?
– Нет, на сегодня все, – ответил Крячко, вытер руки бумажной салфеткой и упал на стул. – Последний день. Все успел.
– Ну смотри. – Гуров подвинул свой стул и уселся рядом с лучшим другом. – А то, помнится, вот так же все хорошо начиналось. Мы выпили, закусили, а потом к тебе какая-то дама пришла. Ты сам ее повесткой вызвал по какому-то крайне важному, совершенно неотложному делу.
– Не помню такого.
Крячко, конечно же, все прекрасно помнил, но не считал нужным ворошить минуты своего позора. Гуров уважал его желание, но не мог удержаться от того, чтобы не напомнить лишний раз о том, о чем Станислав уже сто раз пожалел. Впрочем, не так уж часто он и прокалывался.
– А с кем это Петр общается? – спросил Гуров, цепляя двумя пальцами кружок колбасы.
– Не знаю. Но он его уже двадцать минут учит обои клеить.
– Понял. Может, пока накатить?
– Без начальства? В его кабинете? Рискни.
Стас внимательно посмотрел на бутылку. Она стояла напротив окна, насквозь простреленная лучом заходящего солнца.
– Давай. Начни, а там посмотрим, – подначил его Гуров. – Иначе он будет сто лет по телефону разговаривать.
Крячко решился, взял бутылку в руку. В тот же момент Орлов опустил трубку на рычаг. Станислав сделал вид, что очень интересуется мелким шрифтом на этикетке.
– Вот послал же бог дружка, – пробормотал Орлов, выбираясь из-за своего стола. – Как тройню заделать, так это он мастерски, а как ремонт начать, так сразу куча вопросов.
– Давай уже начинать, Петр Николаевич, – сказал Гуров.
– Ну так наливайте! – заявил тот.
Генерал-лейтенант Петр Николаевич Орлов являлся непосредственным начальником полковников Крячко и Гурова, но позволял им нарушать субординацию. Слишком давно шли плечом к плечу, чересчур хорошо чувствовали друг друга, хоть в общем мало в чем были схожи. Поэтому, собираясь отметить двойное отбытие в отпуск, Станислав Васильевич и Лев Иванович не очень долго думали о том, где накрыть поляну. Разумеется, в кабинете шефа.
Крячко наполнил пластиковые стаканчики.
Генерал-лейтенант взял в руку свой, потянул носом воздух и заявил:
– Подведете вы меня под монастырь. Будем!.. – Орлов залпом осушил стаканчик.
Лицо его тут же просветлело, взгляд забегал по тарелкам.
Крячко и Гуров тут же продублировали действия начальника и дружно потянулись за шпротами.
– А у меня ведь тоже ремонт намечается, – заметил Гуров. – Пока жена на гастролях, займусь делом.
– Так и у меня та же история, – заявил Стас. – Я что, не говорил?
– Тоже жена на гастролях? – с усмешкой осведомился Гуров.
– Нет, тоже ремонт. Да такой, что я в квартире с трудом выживаю.
– Импортный клей не покупай! Наш куда лучше, – заявил Орлов.
– Я понял. – Стас согласно кивнул и добавил: – Правда, до того момента еще дожить надо.
– И далеко зашел? – спросил Гуров.
– Стадия «хрен поймешь», – с досадой ответил Крячко.
– Это когда вон там пусть подсохнет, а здесь еще и не начинали? Сантехнику менять будешь?
– Не только. Кухня как после взрыва. Весь санузел разрушен. Трубы в стены прятать будут.
– «Будут»? – проговорил Орлов. – Не один, значит, занимаешься?
– Я бригаду нанял, – нехотя объяснил Крячко суть дела. – Прошлый раз все делал сам, кое-где промахнулся, да и растянулось все это творчество надолго. В общем, зверски устал. А тут подвернулись ребята с хорошей репутацией. Берут недорого, делают на совесть. Пусть. Постою рядом, поплюю в