Живое подтверждение моей алкогольной теории сидит передо мной и деловито собирает в сумку тетради, учебник, подставку, пенал. Смотрю на часы: звонок вот-вот грянет.
Бросаю в рюкзак тетрадь и ручку, засовываю телефон в карман, в два прыжка оказываюсь за дверью, где и перехватываю выходящую Дашу.
Повторяю приглашение в устной форме. Мне вежливо сообщают, что присутствовать на всех уроках совершенно необходимо.
– Но можем встретиться после школы, – заканчивает Даша.
И на том спасибо. Объект раним, и давление – не лучшая политика. Я не настолько придурок, чтобы упоминать своего друга, но барышня перехватывает инициативу:
– Кампари не звонил тебе со вчерашнего дня?
То есть я стою здесь, красивый до рези в глазах, шоколадными кудрями встряхиваю, очами синими сияю, а она меня об этом негодяе спрашивает?
– Он никогда не звонит, – отвечаю я, несколько опешив. – Он это ненавидит. Но сейчас на связь не выходит даже смсками.
Даша прикусывает губу, и глаза у неё опять набухают.
– Мне действительно надо поговорить с тобой.
– Буду ждать в вестибюле после седьмого, – обещаю я, окончательно заинтригованный.
V
Надо было установить пункт связи на восточной стене, вопреки уставу монастыря, ругал себя Кампари, а теперь поздно кусать локти и считать секунды.
Выйдя за ворота, он не свернул к Линиям, а пересёк проулок и скрылся в переплетении веток. Пусть Валентина занимается газами и взвесями, но, если барьер изменил свойства, первым об этом должен узнать он.
Знакомые заросли кончились слишком быстро: он подошёл вплотную к колеблющейся плёнке, а особняки торчали прямо за спиной. Протянул руку в вибрирующее марево. Ничего. Шагнул вперёд. Оказался лицом к заборам. Монастырь и границу теперь не разделяли и пятьсот метров, а видимый барьер сбивал с толку почище незримого.
Кампари зашагал прочь, предплечьем прикрывая лицо от шипов.
Выбравшись к проулку, он увидел у ворот госпожу Авилу и приблизился, вглядываясь в её черты – до странности безмятежные.
– Сами-то поняли, что сотворили? – усмешка пряталась в уголках её глаз, но не тронула губ.
– Нет, – честно ответил Кампари. – А вы уверены, что я причастен к происходящему?
– Кто, если не вы?
Он приложил руку ко лбу.
– Я столько раз утверждал, что Агломерация – это лаборатория, декорация, но не настоящий город, а теперь либо мыльный пузырь сдувается, либо я схожу с ума.
– Вот и побеседовали о пузырях на ночь глядя. Однако, смею вас уверить, мы не сдуваемся. У меня недурной глазомер: да, граница сжалась, но сейчас она неподвижна. Интересно, с чем это связано?
– У меня есть идея, но она мало похожа на правду.
Настоятельница подняла бровь, ожидая продолжения.
Рассказать