Хотя ее глаза были прикованы к другой части комнаты, она знала, кто это был, и на мгновение она не стала смотреть в ту сторону, затем медленно перевела взгляд и увидела, что инстинкт не ввел ее в заблуждение.
Это был Лейчестер!
На мгновение она почувствовала удивление. Она думала, что хорошо его знает, но в это мгновение он выглядел так по-другому, что казался почти незнакомцем.
Она никогда раньше не видела его в вечернем платье, и смена бархатного пальто на строгий, но аристократический черный костюм поразила ее.
Как все хорошо сложенные, хорошо воспитанные мужчины, он выглядел наилучшим образом в платье, которое по моде должно быть вечерним костюмом джентльменов. Она считала его красивым, благородным, в легком, небрежном бархатном костюме, она знала, что он выглядел изысканно в своем вечернем костюме из соболя.
Положив руку на занавеску, он стоял, высоко подняв голову, его глаза не нетерпеливо, а повелительно осматривали комнату.
Она не могла сказать, почему или как она узнала, но она знала, что он искал ее.
Вскоре он увидел ее, и на его лице произошла едва заметная перемена, это была не столько улыбка, сколько выражение удовлетворения, и она снова поняла, что его белый лоб нахмурился бы, если бы там не было той, кого он искал.
Высоким, но твердым шагом он пересек комнату и встал перед ней, протягивая руку.
– Вы пришли, – сказал он, – я думал, вы не придете. Это очень любезно со стороны мистера Этериджа.
Она молча протянула ему руку. Она знала, что проницательные серые глаза пожилой леди, стоявшей рядом с ней, были прикованы к ее лицу. Он, казалось, тоже вспомнил, потому что более спокойным, более обыденным тоном добавил:
– Я опаздываю; это моя обычная ошибка.
–Так и есть, – сказала старая графиня.
Он повернулся к ней с улыбкой.
– Ты собираешься ругать меня?
– Я не люблю попусту тратить свое время, – сказала она. – Подойди и присядь на минутку, если сможешь.
Он взглянул на часы.
– Разве я не заставляю вас всех ждать? – сказал он.
Леди Лонгфорд покачала головой.
– Нет, мы ждем Ленор.
– Значит, ее здесь нет! – подумала Стелла.
– О, Ленор! – сказал он с улыбкой. – Ну, никто не посмеет ее ругать.
Пока он говорил, занавес раздвинулся, и кто-то вошел.
В обрамлении занавеса, который ниспадал за ней малиновыми складками, стояла девушка, еще не женщина, несмотря на все свои двадцать три года, удивительной красоты, с темно—золотистыми волосами и фиалковыми глазами.
Стелла сразу узнала ее по описанию дяди, но не красота удивила ее и заставила вздрогнуть, а нечто большее. Это было безымянное, неописуемое очарование, которое окружало ее; это была грация, которая отличала ее фигуру, саму ее позу.
Она постояла мгновение со слабой полуулыбкой на губах, оглядываясь по сторонам; затем странным движением, показавшимся