Тайна Моники Джонс. Кэтрин Блэк

и стоит признать, работа в сфере политики на протяжении двадцати лет ее такой и сделала. А вот мистер Джонс выходил из дома редко, предпочитая пить ромашковый чай и разгадывать кроссворды. Он работал вместе с женой, на его характере это отразилось не так категорично, вот только к Монике отношение у них было одинаковое – излишне строгое и крайне прохладное. Монику это уже не так задевало, как раньше, она лишь неопределенно пожимала плечами, когда что-то касалось ее родителей. Меня же это сильно озадачивало, я росла в нескончаемой материнской любви, и такое равнодушие к своим детям меня поражало.

      – Я пойду в дом… или Элисон хочет еще раз мне нагрубить? – улыбнулась миссис Джонс.

      Я не чувствовала за собой особой вины, но предательский румянец все-таки появился на моих щеках.

      – Эм… простите… можно, Моника переночует у нас? Не хочу сегодня оставаться одна, да, думаю, и она тоже…

      Миссис Джонс внимательно посмотрела на меня, а после сказала:

      – Да.

      Больше ничего не добавив, она зашла в дом. Моника облегченно вздохнула и побежала наверх, чтобы захватить кое-какие вещи, я же осталась на крыльце допивать имбирный сок.

      Мы успели прийти ко мне домой прежде, чем в Эмброузе начал моросить дождь. Тучи повисли над городом, создавалось впечатление, будто уже начало темнеть. Мрачные сиреневые тени создавали дымку безысходности – солнцу, казалось, уже не бывать.

      – Здравствуйте, мисс Блэк.

      – Здравствуй! – кивнула мама и скрылась на кухне.

      Моника, переминаясь с ноги на ногу, неуверенно смотрела туда, где она только что стояла.

      – Элисон, а твоя мама не против?..

      – Она сама предложила тебя позвать, – тоном, не терпящим возражений, ответила я, и мы поднялись в мою комнату.

      Я еще пару раз позвонила Кэтрин – безрезультатно.

      Кинув рюкзак на кровать, Моника подошла к окну и, обняв себя за плечи, сказала:

      – Твоя мама очень хорошая, правда.

      – И именно поэтому она недовольна моим общением с Алексом, – хмыкнула я, садясь на один из пуфиков у окна.

      Моника обернулась, моргнула один раз, второй и, усевшись напротив меня, с подозрением спросила:

      – Это ты сейчас о чем?

      Вздохнув, я в двух словах рассказала о ссоре.

      – …что очень обидно, несправедливо с ее стороны так делать, тот же самый Алекс подошел сказать слова поддержки, а она нашла время меня поучать…

      В этот самый момент мама зашла в комнату и поставила на подоконник возле нас чашки с кофе.

      – Благодарю, мисс Блэк, – сказала Моника, сразу взяв одну и отхлебнув. Ее глаза тут же в удивлении расширились.

      – Капелька вишневого ликера Эмброуза еще никому не причиняла вред, – подмигнула нам мама, выходя из комнаты.

      Я с улыбкой закивала головой и, взяв чашку, принялась греть ею свои ладони.

      Моника продолжала еще некоторое время смотреть на дверь, за которую вышла моя мама, потом неуверенно спросила:

      – Может, она просто переживает, чтобы у тебя не сложилось