Видимо, время возвращается вспять – к редким рукописным фолиантам.
2. Прости нас, Александр Сергеевич…
Сто лет назад, на сломе эпох и мировоззрений, Исаак Бабель написал «Одесские рассказы», цветистым языком запечатлев в них еврейский преступный мир портового южного города. Я их читаю и дивлюсь, насколько любит жизнь повторяться в своих фантазиях! И вот уже на обратном повороте маховика, в перестройку, наши братаны в малиновых пиджаках и золотых цепях являются копией того, бабелевского мира: "Аристократы Молдаванки, они были затянуты в малиновые жилеты, их плечи охватывали рыжие пиджаки, а на мясистых ногах лопалась кожа цвета небесной лазури. Выпрямившись во весь рост и выпячивая животы, бандиты хлопали в такт музыки, кричали "горько" и бросали невесте цветы".
Бандитские налеты, рейдерские захваты, купля-продажа женщин, крышевание – все, как встарь! Ради этого пишет Бабель, чтобы ткнуть нас носом в неизменность человеческой натуры при всех ее потугах на преобразования?
Но вот я дохожу да рассказа "Фроим Грач", в котором истинный главарь и мозговой центр преступного сообщества является безоружным в ЧК – просто поговорить о плененных бандитах, о цене вопроса. Есть же негласные правила, которые всегда действуют лучше законов! Чекисты в восторге, руководители начинают лихорадочно прикидывать, как они раскрутят его… Но пока они бегают по кабинетам, красноармейцы в полном своем праве расстреливают Грача, о чем тут думать! Правда, их несколько озадачивает поведение старого бандита. И хоть один из палачей говорит "Все они одинаковы", второй в задумчивости возражает: "Нет, перед смертью – разные, вот хоть этого возьми…"
Еще примечательнее разговор чекистов, один из которых, одессит, еще не может понять, как так можно сразу – убить человека. А второй находит потрясающий довод:
«Они сели рядом, председатель, которому исполнилось двадцать три года, со своим подчиненным. Симен держал руку Борового в своей руке и пожимал ее.
– Ответь мне как чекист, – сказал он после молчания, – ответь мне как революционер – зачем нужен этот человек в будущем обществе?
– Не знаю, – Боровой не двигался и смотрел прямо перед собой, -
наверное, не нужен…
Он сделал усилие и прогнал от себя воспоминания. Потом, оживившись, он снова начал рассказывать чекистам, приехавшим из Москвы, о жизни Фрейма Грача, об изворотливости его, неуловимости, о презрении к ближнему, все эти удивительные истории,