– Не простой у тебя сон. Есть в нём что-то загадочное, – произнесла она.
Соседка очень любила общаться с Ажеликой, жалела её, сиротинушкой называла.
– Как тебе без матери-то живётся? – часто спрашивала соседушка.
За душевными разговорами соседушка угощала Ажелику чаем. Он у соседки был волшебный какой-то, успокаивал Ажелику, надежду в неё вселял, что всё в её жизни обязательно хорошо будет. Потерпеть только немного надо.
Время шло, ничего не менялось. Всё трудней и трудней становилось. Денег не хватало, отец свирепствовал. Ей с малых лет приходилось за себя да отца своего беспокоиться. То работы у него нет, то болеет он. С малых лет привыкла она работать с утра до ночи. Познала она с детства цену денег да труда тяжёлого. А когда ей совсем тяжко приходилось, ходила она к соседушке поговорить и чайку волшебного попить, чтобы отвлечься от мыслей грустных да отдохнуть немного.
И вот однажды, повзрослев, устроилась Ажелика на работу хорошую. Вроде, и деньги появились, и люди приятные вокруг, а радости от этого в жизни больше не стало. Нравилось людям с Ажеликой общаться, о бедах да невзгодах своих рассказывать. Она слушала всех внимательно, сочувствовала, иногда советы мудрые дать могла, которые от соседушки своей слышала да в книгах читала. А сама работа ей постепенно совсем скучной казаться стала.
Шла как-то вечером Ажелика домой да в паутину попала. Огромная, липкая паутина была, а в середине огромный, чёрный паук сидел. Хотела вырваться Ажелика из этой паутины, да чем больше барахталась, тем сильнее запутывалась. Она так сильно сопротивлялась, очень хотелось ей паутину разорвать. А паучиха вцепилась в неё своими лохматыми лапами:
– Моя ты будешь, никуда не денешься! – шипела она.
– Да зачем я тебе нужна? – всхлипывала Ажелика.
– Все соки из тебя высосу, есть я хочу, – шипела Паучиха.
Наконец, Ажелика смогла паутину разорвать да бросилась бежать со всех ног, куда глаза глядят. Вот только сумку с деньгами и все вещи по дороге потеряла.
Прибежала она к соседушке и говорит:
– Налей мне, пожалуйста, чайку своего волшебного. Так на душе от него хорошо и спокойно становится.
– Конечно налью, проходи давай. Посмотри на себя, вся высохшая да серая стала. Где твои белые локоны да глаза-озёра? Посиди, чай попей, подумай в тишине. Не тяжеловатую ли ты ношу на себя взвалила? Всех обогреть да поддержать хочешь. А на себя-то сил совсем не остаётся!
Призадумалась Ажелика. Долго слушала, как за окном моросил дождь. И вдруг она увидела на оконном стекле, как дождик каплями слово странное написал: «Душа». Смотрела она сквозь эти капли в мир за окном, а в небесах, словно раздвинув струи дождя невидимыми руками, появилась небольшая дымка, чем-то напоминающая старинный пергамент.
Повернулась Ажелика к соседушке, чтобы показать ей эту дымку, и глазам своим не поверила. Вместо соседки