– Работает сантехником, – пояснил Скоморохов-старший. – Бездарь. Надо бы его в большой мир отправить, да кто тогда с хозяйством помогать будет? Эх.
Семён забежал на кухню и молча принялся умываться холодной водой.
– Здравствуй, папаша! – наконец сказал он, отфыркиваясь и вытираясь полотенцем.
– Ты чего такой красный? – спросил отец. – В принтонный бассейн, что ли, окунулся?
– Если бы. В лесу в хищное растение, судрь, угадил. Чуть не скушали меня, папаша. Всё лицо горит и чешется от кислоты. Но врач сказал, что само пройдёт через пару дней.
– В лесу?! Кто тебя пустил в лес? И поздоровайся же с Леонидом Ромуальдовичем, это наш гость, родом с Рязани. Космический поэт.
– Доброго здоровья, – Семён выглядел недовольно от того, что в доме находится чужак. – А пустил меня Вован. Он теперь в реанимации, в него, судрь, парализатором выстрелило. А мне штраф выписали.
Егоров пожал руку юноше.
– Ну, когда назначим выступление? – Егоров повернулся к Ефиму Герасимовичу.
– Что время тянуть? Завтра в обед. Послезавтра остановка в Тюмени, все за покупками потянутся, не до того будет. Сейчас на радио позвоним, там объявят. А утром на афишах вывесим.
– Ещё один вопрос… гонорар? Как вообще это всё, через кого решается?
– Будет! Будет гонорар. Половину с билетов отдам. Или даже две трети. Смотря сколько придёт.
– Спасибо! Если у вас на корабле будут учреждать должность министра культуры, я знаю, за кого проголосую!
Егоров ударил по рукам и встал со стула, обнаружив, что его слегка пошатывает. Пиво пилось легко, и алкоголь ударил в голову незаметно. Только сейчас он краем сознания понял, насколько он пьян. Конечно, организм бывшего гардемарина был слегка модифицирован и устойчив к подобным мелочам, но за время службы польза от модификации сошла на нет.
– Сможешь сам дойти? – спросил Скоморохов. – Есть навигатор на планшете?
– Нет… Сказали, лучше не брать. Да и забыл обновить.
– А, всё равно, навигация у нас работает через раз. Система старая, в погружениях только по проводам всё нормально работает. Семён, проводи нашего гостя до трамвая, – распорядился отец.
– Но па-а, может, лучше Иннокентий? Я уже сегодня изрядно нагулялся. И ногу подвернул.
– Пожалей ребёнка! Ему завтра учиться.
– А мне работать… Эх, судрь, несправедливость…
– Не ругайся при родителях!
Семён нехотя оделся и вывел попрощавшегося с родителями Леонида во двор.
– Слушайте, а вы меня сможете проводить в лес? Очень хотелось бы посмотреть лес. Если это, конечно, можно.
Семён усмехнулся, удивляясь невежеству поэта.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив