Когда он укладывался спать, принял снотворную таблетку, иначе не смог бы уснуть после таких событий. Ночь прошла как один миг, утро наступило быстро. Рано луч солнца сквозь стекла пробился и осветил дом. Богдан открыл глаза, уставился на потолок, по которому вальсировала парочка серых точек. Его тут же обуял страх. Вчера он лёг спать в надежде, что утром всё изменится. К сожалению, этого не случилось, он по-прежнему думал о вчерашней душераздирающей истории. Теперь он точно понял, что вчера допустил ошибку, прислушиваясь к советам Глеба. По его обнажённому телу побежал холодный пот. Теперь уже поздно звонить. «Если спросят, почему я не сразу обратился вчера, после того как стал свидетелем этого ужасного события, что я им скажу? Что у меня есть друг, который живёт у меня голове, и он мне запретил? Что я беспрекословно выполнил его указания, потому что моя воля в этот момент была парализована, я вёл себя как марионетка? О Боже, как это всё глупо звучит и бездарно!» Паника Богдана усилилась, от одной мысли бешено колотилось сердце. Вся картина, которую он увидел вчера вечером, стояла перед глазами. Он встал с постели, в глубине души хотел подойти к балкону и посмотреть на тот дом ещё раз. Но не осмелился, чувствуя себя виноватым перед этой девушкой. «Там она лежит мёртвая, а я тут делаю вид, что ничего не случилось! Сижу без действия. Как же сейчас мне не хватает Жанны! Я думаю, она иначе поступила бы. И мне было бы легче с ней. К сожалению, её нет рядом с мной. Почему всё это происходит? Что не так сделал я в этой жизни? Как только моя жизнь наладилась, вроде всё встало на свои места – и тут на тебе! Эта история с девушкой. Как мне теперь с этим жить? Как я это Жанне объясню? Что она обо мне подумает? Что я закомплексованный молчаливый шизофреник, который слова не может сказать людям? Если бы не Глеб, всё было бы иначе. Наверняка я сообщил бы в полицию сразу же, не откладывая, как только увидел, в этот же день, а сейчас я себя чувствую подавленным. О чём я говорю?! Глеб – это мой выдуманный друг в голове. Значит, он тут ни при чём. Это я сам виноват, что не звонил в полицию.
Это потому, что я психически не здоров, и так я решил сам. О Боже, что я натворил?! Как мне дальше быть?»
«Я первый раз в жизни не хочу сидеть дома, эти голые стены меня душат, и давят, и пожирают изнутри. Было время, я не выходил из дома месяцами, когда мама была жива. После смерти мамы я был вынужден выходить из дома, просто надо было уже кормить себя самому. Я думаю, если бы мама была жива, я бы наверняка сидел дома до своей пенсии. Мать обо мне так заботилась, что я даже как взрослый мужчина не знал, что такое настоящая жизнь, откуда берутся деньги, как их трудом зарабатывают – это всё меня глубоко не волновало. Я жил своём мире беззаботно. Оказалось, я не был готов по-настоящему жить. Мать позаботилась обо мне даже после своей смерти – она оставила деньги и работу, собственно говоря, где я тружусь в данный момент. Когда-то там работала мать. Перед смертью она договорилась с начальником, чтобы он взял меня на работу. Что она ему сделала, я не знаю. Он