Спустя 7 недель он писал: «В существовании естественного сна я убедился на собственном опыте и теперь твердо знаю: если лягу спать в 18–30, предварительно успокоившись и расслабившись, то проснусь ровно в 23–20 с новыми силами и желанием переделать как можно больше дел, оставаясь весь последующий день бодрым и энергичным. Главное – точно придерживаться этого времени, иначе все пойдет насмарку». В последующем письме, в частности, говорилось: «Какое необыкновенное чувство рождается в душе, когда рано ложишься спать (в 18–30), – будто именно в это время особенно интенсивно накапливаешь в себе силы. И никаких неприятных последствий! Приобретенный навык оказался стойким и сохранился надолго. Все, что я прежде узнал о естественном сне, оказалось сущей правдой. Неслучайно народная мудрость возносит хвалу дополуночному сну».
По местному времени естественный сон длится примерно с 18–45 ровно до 23–07.
4. Некий господин, по профессии каллиграф, вынужден был неделями, а то и месяцами, а зимой к тому же при искусственном освещении трудиться по 17–18 часов в сутки, выполняя сложную, филигранную работу. Засиживаясь до глубокой ночи и подвергая себя непосильной нагрузке, он вскоре истощил свои силы. Однажды ему в голову пришла счастливая мысль – а что если сделать наоборот: первую половину ночи спать, а вторую – работать. Результаты перестройки настолько благотворно сказались на его здоровье, что отныне он – убежденный сторонник такого распорядка дня. Глазам явно стало легче, здоровье и настроение значительно улучшились. Несмотря на насмешки окружающих, он неукоснительно отходит ко сну около 19–00 и встает примерно в 23–20. Когда работы нет или очень мало, то ради экономии электричества каллиграф соблюдает прежний режим дня. Как только требуется собраться с силами, этот господин тотчас же возвращается к их источнику – естественному сну. О своем опыте он рассказал в берлинском журнале Medizinische Welt (№ 32 от 12 августа 1933 г.).
5. В том же номере напечатана заметка тогдашнего ученика выпускного класса Ганса Зимана из Дуйсбург-Мейдериха, включившегося в эксперимент в январе 1932 г. под влиянием своего товарища Д. К нему присоединился другой его товарищ – Ганс Цеппенфельд, ученик седьмого класса гимназии. Состояние здоровья Зимана было скверным. Несмотря на хорошее лечение, он страдал гастритом, сопровождавшимся болями, жаловался на отсутствие аппетита, постоянно слезящиеся глаза, сильную потливость ладоней и стоп, повышенную нервозность. Цеппенфельд же был здоров. В чудодейственность естественного сна тот и другой поначалу не верили, но впоследствии оба стали его свидетелями, заслуживающими доверия, которые не только испытали на себе его благотворное