Потом по Руставели.
На Мтацминда́ вновь поднимусь
Канаткой с Зе́мели.
«Самтрест» с отчетом посещу.
Устрою всем застолье.
Покаюсь в том, что не пишу,
Тем сердце успокою.
Все о Нахаловке скучаю
И Мцхета снится мне во сне,
Где с мужем тайно обвенчались,
Ведь времена были не те.
Коньяк, шампанское, вино
И пиво прямо с ро́злива
Мы пили. А вкус французского пино
Как сказка – сон из прошлого.
Объехала я всю страну,
Она совсем не малая.
Дороги в сердце сберегу,
Какими восторгалась я.
Люблю в Тбилиси переулки,
Что от проспектов растеклись.
Стоят дома, веков игрушки.
Спасибо им, что сбереглись.
А Дезертирка, праздник детства:
Чурчхел, солений пестрота.
Там не торговля – жизни действо,
Там жизнь бурлит, как с гор вода.
На вороно́м царь Горгасал
Взирает с Авлаба́ра,
«Здесь будет город», – он сказал.
В источник птица, где упала.
Майдан лежит у ног напротив,
Кура меж ними пролегла.
Кинто с шарманкой на воротах
Река годины унесла.
Спит в Пантеоне Грибоедов,
Где на плите жены слова:
«В России, в памяти бессмертен,
Зачем любовь пережила моя?»
Лежит цветущий перед взором
Вокруг горы с фуникулером
Тбилиси мой, как на ладони!
Я сердцем вновь в родимом доме!
Дачные страдания
Огород не вскопанный,
Сухостой, листва.
С осени не скошены
Сорняки, трава.
Руки прямо чешутся
Все скорей убрать.
Взгляд по даче мечется.
Как, с чего начать?
Ничего не сеяли.
Сроки уж прошли.
Вновь редиску первую
Ели, жаль, не мы!
И укроп с петрушкою
Тоже не в земле.
Вся клубника дружненько
Сгнила на стебле.
Мак, ромашка белая,
Водосбор, пион
Без зазренья совести
Лезут на газон.
За забором справа
Знают во всем толк.
Всю картошку правильно
Посадили в срок.
За забором слева
Тоже мастера.
Всю картошку смело
Тыкали вчера.
А сосед напротив
Нервы щекотал:
Притащил полроты,
Дачу враз вскопал!
Мы же только охаем,
Отстаем всегда.
И в сравненье – дурни мы,
Вот и все дела!
Дачу хоть копаем,
Колом вся спина,
Тонн не собираем.
Чья же в том вина?
Лишь стена исправит
Весь криминалитет.
Уважать заставит
Наш менталитет.
И тогда