Сборка сообщества. Игорь Красавин

и правил взаимодействия. Непосредственный контроль является краткосрочным, поскольку речь идет всегда о конкретных действиях отдельных участников. В свою очередь, динамика действий и отношений всех участников в целом задает долгосрочные тенденции, которые включают управляющие институты в качестве немаловажной, но все-таки части. Сообщество необратимо меняется, порождая все новые и новые инверсии отношений и форм власти, и любой институциональный контроль реагирует на изменения в системе отношений, но никогда не в состоянии подчинить себе эти изменения.

      Зависимость участников от внешних им отношений, определяющих формы субъектности, указывает на неизбежность присутствия власти в любом типе коммуникации. Власть, как и свобода, носит несамостоятельный характер и является следствием субъективации участников, которые воспроизводят соответствующий тип отношений. Люди выбирают не свободу как таковую, а порядок свободы; они держатся не за власть, а за тот социальный порядок, который эту власть сохраняет. То есть присутствие одних отношений не дает разворачиваться другим, поэтому пока один говорит, другой молчит.

      Попытки формализации отношений с помощью отдельных институтов лишь частично охватывают это властное свойство коммуникации, тогда как в целом отношения сообществ посредством индивидов и групп используют весь доступный, хотя и рассеянный набор связей. Поскольку любой участник присутствует в обществе в виде социально определенного субъекта, он всегда старается циклически воспроизводить коммуникацию, соответствующую его позиции среди других участников. В то же время вступление в коммуникацию начинается с изменения участника и его институтов: способность к коммуникации зависит от того, как он меняется, не разрушая себя. Управлять отношениями возможно, лишь управляя собой адекватно этим отношениям. И наоборот, до тех пор, пока участник не будет причастен каким-то отношениям, как правило, он не проявит ни рационального понимания, ни желания действовать.

      Процесс различения, который и является коммуникацией, обладает общими свойствами во всех аспектах социальности, хотя содержание этой коммуникации разнородно. Эти свойства относятся не к смыслу содержания процессов, а к тому, как гетерогенные процессы (и их участники) группируются друг с другом (а также как группируются содержания какого-то процесса). Исходный смысл или цель социальной коммуникации не принадлежат ее участникам50. Смыслы, которыми они оперируют, всегда локализованы и редуцированы по отношению к процессам взаимодействия. Смысл как понимание причастности событию появляется, когда его граница маркирует различные группировки отношений. Экстериорность границы делает ее одновременно содержанием и различием. Каковы будут формы причастности, таким будет и смысл51.

      В этом случае обращение к другому (а значит, и к нам) будет звучать