Здоровье и долголетие. Исцеляющие методы В. В. Караваева. Александр Белов

сразу несколько человек. Неяркий солнечный свет низкого северного солнца проникал в окно и струями пронзал кружащиеся в воздухе частицы земли и руды. Самое пакостное, что пыль эта была радиоактивная. Работники держались недолго – несколько месяцев, потом появлялась лучевая болезнь. Начальник ОТК от них обычно не отставал.

      Караваев, наглотавшись пыли за день вместе со всеми, по ночам, закрывшись с головой одеялом, дышал – подносил к носу пузырек с ингалятором, им же изготовленным из местных трав. После интенсивной дыхательной гимнастики к гортани подкатывал комок слизи с чужеродными частицами, попавшими в горло и бронхи за день. И только выплюнув этот комок, Караваев засыпал, отнимая таким образом ото сна часа два. И так каждый день в течение полутора лет. Сменилось не одно «поколение» работников, а прежний начальник ОТК все не менялся. Это показалось подозрительным начальнику лагеря. Он вызвал как-то Караваева и затеял с ним откровенный разговор о целительных практиках. Разговор этот был далеко не праздный – у начальника была астма. «Поможешь – так и быть, сделаю тебе послабление: переведу на другую работу».

      Караваев помог. Он обязал начальника дышать растертым в мелкий порошок мелом. «Будет кашель, будет неприятно, но поможет; дышите каждое утро минут по двадцать».

      И в самом деле помогло. Начальник сдержал слово и перевел Караваева с «ответственного участка» на общие работы.

      Про гнилую капусту, мороженые апельсины и… запеченных крыс

      Лесоповал был небольшим послаблением, но все же это лучше, чем радиоактивную пыль глотать. Заключенных с утра пораньше отводили на делянку. Целый день в жару и холод они валили деревья. Одна бригада валит, другая сучья рубит, третья бревна оттаскивает. Работа хотя и не «пыльная», но требует больших энергетических затрат и физического напряжения. Кормили же зеков по-свински плохо. И в том была вина не столько лагерного начальства, сколько это проистекало от неудобного расположения лагеря. Капусту квасили сами в ямах, но она уже давно сгнила и разложилась. Заключенных кормили этой гнилью в качестве гарнира. В качестве мяса шли гнилые и разложившиеся акульи плавники. И то, и другое невозможно было есть, но зеки ели. Караваев зажимал нос – запах от еды шел ядреный, и быстро-быстро всовывал в себя содержимое тарелки. Если не вытошнит, то все в порядке.