«Ноги мои – от преткновения» – означает: Ты утвердил мои ноги на могучей и непоколебимой платформе личности. Я осознаю принципы и идеалы, в которые верю и которые стремлюсь реализовать; я понимаю, куда иду; я знаю, во что верю и почему в это верю; взгляд мой ясен; моя душа ощущает опору… Ты даровал мне состояние бесстрастия и оградил меня им от зла и боли, душа моя подобна храму… Ты даровал мне непоколебимость в Духе и невовлеченность в человеческие суждения и страсти… Мое Сознание находится в сферах чистого Духа.
«И я буду ходить перед Богом по земле живых». Через мистическое Знание, дарованное Тобой, Отче, я «успокоюсь у тихих вод и на злачных пастбищах», там, где ходят ожившие духом и сердцем. И так исполнится написанное в книге Пророка Исайи: «И будет там великая дорога, и путь по ней наречется путем святым… Нечистого не будет там, но будут ходить искупленные… Идущие этим путем, даже и неопытные – не заблудятся».
И в конце этого мистического текста, душа уподоблена чаше: «Чашу спасения вознесу, именем Бога воззову». «Чаша спасения» – потому, что душа человеческая и есть сосуд, вместилище спасения и покоя. Дух не нужно спасать, он просветлен изначально. Но душа наша «спасается» только тогда, когда она раскрывается, подобно чаше, к потокам льющегося в нее духовного Света. А это состояние, в свою очередь, наступает только в процессе переживания трансцендентного покоя.
Ментальная энергия «спокойна» по своей природе, в силу ее чрезвычайно высоких вибраций. Если мы не можем быстро пережить состояние покоя на уровне души и тела, то это значит, что ментальная энергия поступает в наши психические центры недостаточно свободно, наталкиваясь на препятствия и зажимы. Поэтому и сказано: «Чашу спасения вознесу», то есть я трансцендировал восприятия своей души, я поднял их к Ментальному Плану.
В мистических учениях чаша символизирует не только душу, но и сердце – его вмещающую и воспринимающую способность. Этот символ наполняется особенной глубиной, так как именно «чаша сердца» вмещает и принимает из Ментального Плана состояние покоя. Это состояние изначально присуще нашей душе, но она не может пережить его полноценно, так как врата между душой и Духом – закрыты.
А он, Гильгамеш, тот стук услышал,
Поднял лицо и к ней обратился.
Гильгамеш ей вещает, хозяйке:
«Хозяйка, ты что увидала,
зачем затворила двери,
Затворила двери, засов заложила?
Ударю я в дверь, разломаю затворы!»
И мы, подобно древнему Гильгамешу, стоим перед запертыми вратами Духа и сердца; пытаемся прорваться в них, думая, что эти внутренние врата можно открыть внешним усилием… Но установление контакта и связи с качествами и состояниями нашей Первоначальной Природы – есть результат не усилия, а способности души и ума занимать внемлющую, слушающую, открытую, впитывающую и безмолвную позицию.
Освобождение целительных