Уговаривать тульских товарищей не пришлось: Пушкин с пьяненьким Лехой вскочили на ноги, похватали рюкзаки и отбежали от костра метров на тридцать. Павел неспешно последовал за друзьями.
Народ у костра заинтересованно смотрел на происходящее, и только инструктор был напряжен. Он не любил экспромты: никогда не знаешь, чем это обернется в суровых условиях тундры. Тем временем, уроженцы Тулы быстро сновали подобно муравьям по ведомой только им траектории, втыкая в податливые кочки мха какие-то предметы. Через 5 минут тайна раскрылась. Взору туристов предстало невероятное по своей красоте фаершоу. Безмолвная тундра окрасилась яркими всполохами огней. Славные сыны Тулы отплясывали что-то первобытное, потрясая руками с зажатыми в них приспособлениями, высекающими полосы огня. Все вокруг свистело, взрывалось и дребезжало.
Рита хлопала в ладоши и визжала от восторга, остальные туристы вели себя более сдержанно, но по всему было видно, что им нравится. На звуки огневой вакханалии вылез из палатки Базиль. Он щурился и любовался зрелищем поодаль ото всех. Единственный, кто не поддался эмоциям, был Олег Петрович. Он незаметно перевел дух, когда все закончилось, и обратился к тулякам:
– Парни! Я вам удивляюсь! Как вам взбрело в голову тащить рюкзаки с пироманией в такую даль?! Хорошо хоть отстрелялись. Завтра все легче идти будет.
– Чегой-то? – не согласился нетрезвый Леха. Мы еще не все, не отстрелялись. Есть еще порох и всяко-разно в наших пороховницах!
Туристы у костра оживленно загалдели. «Ладно, гусары, я вам покажу завтра и порох и пороховницы», – тихо, чтобы не быть услышанным, пробубнил инструктор. И далее уже громко произнес:
– Новорожденные дети тундры! Слушай вводную! Подъем не оговаривается: кто во сколько хочет, тот во столько и просыпается. Завтрак у костра в десять! К завтраку не опаздывать! Потом свободное время до полудня. В обед выступаем в поход. А сейчас все сдаем съестные припасы мне, а затем идем спать! Поверьте, завтра вам очень понадобятся силы!
– Я не понял, а зачем еду сдавать? – спросил Черный, не терпящий неизвестности.
– Чтобы ненароком не приманить в палатку дикое зверье, – терпеливо объяснял инструктор. – Сейчас я свалю все в одну кучу, прикрою специальной накидушкой. А завтра остатки еды разделю всем поровну – чтобы каждый нес примерно одинаковый вес общака.
Лагерь постепенно погружался в сон. И только из палатки туляков периодически раздавался то одиночный гогот, то взрывы смеха.
Олег Петрович задумчиво сидел у костра, пламя охотно прожигало остатки упаковок из-под тушонки и кетчупа. Инструктор обыкновенно ложился поздно, вставал рано, тратя на сон по 6 часов. Впрочем, ему хватало этого времени, чтобы полностью восстановить силы и бегать целый день под рюкзаком свежим огурцом. Возможно, дело было в хорошей наследственности, переданной ему предками – уроженцами севера, а может в уникальности