– Они не знакомы. Но у обоих двойные фамилии и оба явно из знати.
– Так явно?
– Породу не скроешь, Леон. И потом, вещи, манеры, речь, – это не каждый сыграет.
– Ты права. Но у нас ещё несколько дней. Раньше августа они никуда не попрутся. Ещё кофе?
– Нет, спасибо. Я вернусь в кафе. Время ужина.
– Отдохнула бы, – предложил лодочник, глянув на хозяйку отеля.
– Я не устаю, брат. Мне нравится моя работа.
– Ты моя умница.
Старик улыбнулся, и его хмурое сморщенное лицо вдруг совершенно изменилось – словно расцвело и помолодело, став светлее и добрее, как на иконе.
– До завтра, дорогой. Завтра всё выяснится и определится, я надеюсь.
– Лучше бы не определялось. Ты же знаешь, когда всё выясняется и определяется, начинаются настоящие проблемы.
– Я буду надеяться, что ты не прав, Леон.
– Я всегда прав, сестрёнка. Именно потому, что ни на кого и ни на что не надеюсь и просто занимаюсь своим делом, которое сам себе выбрал.
– Шарль говорит, что тебе пора на покой, – улыбнулась мадам Леони.
– Что? Глупый щенок! Да что он знает о покое? Пусть занимается учёбой и не суёт нос в дела, которые его не касаются. Кстати, он определился, на каком отделении будет учиться с этого года?
– Да. Автомеханика.
– Это с его-то руками, растущими из задницы?
– Леон!
– Ладно-ладно, Леони, посмотрим. Завтра зайду к вам за лимонами, заодно посмотрю, что там за пчеловодов к нам занесло…
Сестра ещё что-то говорила ему, но Клод Леон думал о своём. Всё складывается удачно. Он провернёт новое задание как забавное дельце под прикрытием пчелиного роя…
***
Морис не стал раскладывать вещи, а напротив, перебрав их, аккуратно сложил в рюкзак, отложив кое-что в стирку.
Денег хватит на неделю, не больше, так что пить сок в кафе больше не стоит, пока не найдётся работа. Но сегодня придётся поужинать, чтобы набраться сил для поисков работы.
Господи, лучше бы он не подслушал случайный разговор, перечеркнувший всю его жизнь. Лучше бы он никогда не узнал, кто он на самом деле. Тогда ему не пришлось бы оставить семью, друзей, Родину, не пришлось бы скитаться и терпеть лишения, не пришлось бы стать изгоем, вором, беглецом и предателем. Он потерял всё, включая даже собственное имя, на которое больше не имел права.
Но раз уж так случилось, что ему даже отомстить за всё это некому, то он пройдёт этот путь до конца и узнает всю правду, даже если эта правда заново перевернёт его и без того разрушенный мир. Здесь, во Франции, он должен найти ответы на мучающие его вопросы, здесь должен понять, кто он, и здесь должен решить, что делать и как жить дальше, куда идти в этой жизни, к чему и с кем.
А вот и местная газета с объявлениями. Как хорошо, что отец обучил его французскому. Это было не принято в семье, в мире его отца, среди арабов, но отец сам получил образование во Франции, и его выучил французскому и английскому языкам. Если бы ещё его родители на самом деле были его родителями! Но недавно он понял, что это совсем не так. Понял