Вы, конечно, будете смеяться. Вы обязательно скажете: «Вот хуле ты, Беспяткин, всё тут намешал, словно вино-водка-пиво в три часа ночи на неразумной вечеринке или корпоративе каком. Тут тебе и герои из других книжек и всякие легендарные личности совершенно в не легендарном виде. Ты уж придумай сам чего путного, а то нам читать эту фантастику уж дюже противно».
И я вам верю. И я бы готов написать так, как другие пишут – грамотно, продуманно, сюжет чтоб нанизан был, как шашлык на вертеле. Но не могу. Не могу, граждане мои, россияне! И на то есть несколько причин. Во-первых, я не писатель, а кровельщик-алкаш. Во-вторых, всё, что тут зафиксировано печатными буквами – чистейшая правда. Каждое слово. Хоть и назвал я это сказкой, так лишь для того, чтобы меня в дурку не определили раньше времени. Ну, вы же понимаете.
Так что примите всё это и простите. Дальше снова будет дежавю, ниже снова будет ахуй и отсутствие первичной логики. Но без этого мир спасти – дудки.
Часть 1. Малиновый звон
1. Гости на погосте
Перестань трепаться, Беспяткин!. Никто сейчас не мечтает о космосе, все только пьют и ебутся…
И вышло всё как-то непонятно и вяло. И стало от этого ещё противней и гаже. А всё от того, что мы пили не водку, а какой-то православный напиток под названием «Малиновый звон». С нами была романтичная поэтесса, похожая на средневековую ведьму, и личный шофёр местного мэра Грохотов. Он то и принёс этот «звон». Я, конечно, умолчу про скандального журналиста Якина, потому как этот демон всегда присутствовал на подобных спонтанных пьянках, неизменно влекомый то ли магнитными полями, то ли иной какой магической силой.
Рабочая смена давно кончилась, и законное безделье вселяло в меня некое подобие праздника. Хотя, по сути, это и был праздник – День строителя. В этот самый день строители пьют и пребывают в нирване собственной значимости. Но мы тут пили безо всякой значимости: во-первых, потому что ни хуя хорошего не построили за предыдущие годы, а во-вторых, потому, что в «Малиновом звоне» этой значимости просто быть не могло изначально. И бухали мы конечно же на кладбище. Ну посудите сам, где ещё вы можете ощутить связь поколений иль тишину к примеру? Да нигде больше, уверяю вас. Ни в кабаке, ни на блатхате и уж точно не в кабинетах городской администрации вам не дадут свободно смотреть на первообраз самопорождения космоса. А тут вам и все парадигмы и свежий воздух и люди под землёй готовы вас слушать или прощать если что.
И когда меня вырвало на мраморное надгробие какой-то Прядкиной В.Г., влиятельный журналист Федор Якин сказал: «Корм не в коня». И налил мне ещё «звона». Эту порцию я испил с достоинством, безо всяких там внутренних напряжений и тягостных сомнений.
Из закуски был солёный, подсохший «сулугуни» и кривой, но практически свежий огурец. Стакан пошёл по кругу, минуя промежуточные остановки. И, наконец, мы созрели для того, чтобы оценить окружающую среду на предмет поссать и приступить к дебатам.
Как заведено издревле народами всей Земли, после правильно выпитого алкоголя обычно обсуждалась тема ебли. Мы не были общественно-историческим исключением.
Журналист Якин яростно протаскивал в этот интимный процесс политические интриги, напрочь отрицая его бытовое значение:
– Активно ебущийся депутат – это прелюдия к смене его политического либидо. Правительство использует поебки как рычаг административного воздействия на оппозиционные фракции и не даёт текущей ситуации выйти из под контроля. Ебля мозгов – это то, что народ получает в период выборов и после них.
– Ебись оно всё в рот! – постоянно вставлял он в своей речи.
– Ты, журналист, дурак, – говорил шофёр Грохотов. – Всякая ебля есть акт половой, а не политический. Мужчина прёт женщину не согласуясь с текущим моментом, а просто потому, что так он освобождает себя от гормонального напряжения. Женщина, как объект сакральных сношений, получает оргазм и порцию семени, потому что любое освобождение небескорыстно.
При этом Грохотов поддерживал сползающую с оградки поэтессу.
– Позвольте, – возразил Якин. – Освобождение не имеет к пореву никакого отношения. Свобода выбора – возможно, но уж никак не освобождение. КПСС освобождала народы от прибавочной стоимости, а КПРФ вообще свободна от какой-либо ебли. ЛДПР проповедует «шпили-вили» как компромисс между президиумом и электоратом. А «Единая Россия»… Ебись оно всё в рот!
– Мальчики! – очнулась поэтесса. – Вы вульгарны и грубы в своих рассуждениях. Коитус – это искусство. Да! Искусство первородного соития с целью получения неземного наслаждения. Сношались Байрон и Ахматова, Пастернак и Рабиндранат Тагор. Это толкало их на творчество. Ебля – катализатор творчества.
– Байрон и Ахматова жили в разных эпохах и ебаться просто не могли, а Пастернак… – тут Грохотов, поперхнулся сулугуни