В этот предрассветный час древний город спал, и только на автобусной станции, медленно прохаживаясь по пустынному перрону, курил сигару тучный гладко выбритый господин. На его груди раскачивалась табличка с надписью «Крымов». Тучный курильщик служил в отделе сервиса компании «Эдэмплац», и в его обязанности входили сопровождение и доставка ВИП-клиентов. Рядом на стоянке в представительском электрокаре с надписью «Эдэмплац» на фюзеляже похрапывал еще один встречающий — Сташек Кабулка, прибывший сюда вместе с курильщиком. Мужчины отлично знали свое дело и обладали многолетним опытом общения с клиентами. И несмотря на свой сравнительно молодой по меркам Евросоюза возраст — обоим еще не исполнилось и семидесяти, — о дальнейшем карьерном росте не помышляли. Что вполне объяснимо: если джентльмену и вставить челюсти, заменить почку, имплантировать простату и подновить роговицу глаз, азарта молодости ему не вернуть. Славно уже то, что начальство в квалификации своих сотрудников пока не сомневается. Вот и сегодня им доверили весьма почетного визитера, что являлось большой честью. А вот обращаться к нему полагалось особо — «уважаемый господин покровитель», поскольку на слово «клиент» глава компании Ганс Маур наложил вето.
Встречали они Остапа Георгиевича Крымова. «Покровитель» Крымов час назад прилетел из Таллинна в Прагу и добирался сюда на реликтовом, некогда рейсовом автобусе, прозванным местными жителями «ихтиобусом». Автобус этот компания «Эдэмплац» заказала специально для пожилого путешественника. Крымов принципиально доселе не желал пользоваться чудесами цифровых технологий и перемещаться в пространстве с помощью скан-кабин, а предпочитал трястись по убогому серпантину, созерцая местный ландшафт и предаваясь раздумьям. Узкую бетонку, что связывала знаменитый курорт со столицей, власти республики поддерживали в относительном порядке. Поддерживали специально для упертых приверженцев старины. Для них же пражская компания «Автом» содержала парк из десятка допотопных автобусов с дизельными двигателями. Запах отработанной солярки входил в сервис, позволяя ностальгирующим старцам ощутить себя на полвека моложе. Поскольку использование нефтепродуктов в качестве горючего в Евросоюзе строго каралось законом, «Автом» платил в казну огромные налоги. Оттого услуга влетала в копеечку, и обыватель среднего достатка позволить ее себе не мог. Вот такой автобус и дожидались сотрудники «Эдэмплац» на перроне чудом сохранившегося в городе-курорте автовокзала. Но дождались стражей порядка…
Радек, так звали любителя сигар, заметил приближающийся электрокар полиции, но спрятать сигару не успел. Два городских полицейских поочередно покинули кабину и, как могли, поспешили к нему. Понимая, что от штрафа не отвертеться, курильщик обиженно засопел, извлек бумажник, а из него банковскую карту. Курение в Карловых Варах и его окрестностях наказывалось штрафом в сто хуаней — треть среднемесячной зарплаты по стране. Что считалось вполне по-божески. В соседней Баварии подобный проступок карался двумя годами тюрьмы. Но беды не случилось — один из полицейских, вместо слов обвинения, оглядел нарушителя сквозь линзы очков, узнал в нем племянника и покачал головой:
— Балбес ты эдакий! Повезло, благо попал на мое дежурство, — и благодушно потрепал нарушителя по плечу.
— Иногда везет, — согласился Радек, пряча карту в бумажник, а бумажник в карман. Банковскими картами пользовались единицы. Их еще четверть века назад заменили подкожные чипы. Но чудаки, не желающие посторонних элементов в организме, еще встречались. Радек принадлежал к их числу. Дядя поинтересовался:
— Поджидаешь ихтиобус?
Племяш заметно повеселел:
— Угадал, встречаю покровителя.
Родственный коп пожелал племяннику удачи и, кивнув напарнику, что тактично дожидался поодаль, направился к служебному транспорту. Напарник, прихрамывая, последовал за ним, и вскоре шелест полицейского экипажа растворился в сонной тишине улиц. Стало слышно, как в своем бетонном ложе ворчит Тепла. Река, а вернее, резвый ручей, выказывал норов лишь в дни весенних паводков. Тогда и спасали массивные бетонные берега горожан от наводнения. Вешние воды с горных склонов попробуй укроти. Глубокое ложе за считанные часы наполнялось до краев. И ошалевшая водная стихия, пугая местный люд и восхищая туристов, рвалась из своих бетонных оков к жилым кварталам.
Радек сделал последнюю затяжку и сочувственно подумал о родне. Дежурить на улице в восемьдесят лет — не сахар. Но напарнику дяди и того хуже — больные ноги без аппарата «Лоцмана» ему бы совсем отказали. А так офицер мог ходить без посторонней помощи, а по гладкому асфальту даже пробежаться метров десять трусцой. В старые добрые времена, когда в полиции служили молодые, сильные мужчины, у них подобных проблем не возникало. Но теперь в Евросоюзе найти такого большая удача. Цыган, турок и эфиопов в органы правопорядка больше не брали. После массовой миграции начала века толерантность в Европе