Снаружи никого не было. Мы вошли внутрь. Посреди хижины стоял огромный обеденный стол, который мог вместить в себя, наверное, несколько сотен персон, а может и больше. Варион сказал мне, что я могу выбрать любое место, которое мне понравится, но если оно окажется занято кем-то, мне придется подобрать себе другое.
– Но тут же никого нет, – возразил я, оборачиваясь к Вариону, который стоял за моей спиной, – Как же место может быть кем-то занятно, если здесь никого нет? – повторил я.
Варион ничего мне не ответил и просто указал жестом на стол, как бы приглашая присесть.
Я подошел к столу и хотел было отодвинуть первый попавшийся стул, но черта-с два, стул не двигался. Он будто прирос к полу, даже не шевелился. Я подошел к следующему, история повторилась, стулья не поддавались и не отодвигались. Следующие пятнадцать или двадцать стульев повели себя так же. В отчаянии, которое вдруг начало меня одолевать, я попытался забраться на стул, не отодвигая его, но в этот момент меня какой-то невидимой силой просто откинуло назад. Я упал, больно ударившись об пол. Варион с легкой улыбкой наблюдал за мной и молчал. Я уставился на него в недоумении.
– Может ты все-таки скажешь мне в чем дело?
– Что не так? – спросил он, будто не понимая, чего это я так обеспокоен.
– Стулья… они не двигаются, я не могу сесть за стол! – начал было объяснять я, пока не осознал, что Варион все видел сам, а сейчас просто издевается надо мной.
– Это значит, что это не твои стулья, и ты просто еще не нашел свой, – спокойно сказал Варион.
– Но они же пустые и никем сейчас не заняты! Почему я просто не могу сесть на любой?!
– Потому, что это не твои стулья, и ты просто еще не нашел свой, – все так же спокойно повторил Варион свою фразу.
– И что мне делать?
– Ты у меня спрашиваешь?
– А у кого мне спрашивать? Здесь же больше нет никого! – я покраснел, губы мои сжались, нога мелко затопала об пол.
– Ты уверен?
Я оглянулся, да, в хижине по-прежнему никого не было.
– Да, я уверен! – прикрикнул я, сгорая от нетерпения.
– Иногда желание наше столь жгучее и так застилает нам глаза, что мы не замечаем очевидных фактов! Задаем вопросы тем, кто никак не может знать ответов на них, лишь потому, что ответы на наши вопросы можем дать себе только мы сами! – как бы невзначай пробурчал себе под нос Варион, но каждое его слово своей четкостью резануло мне слух.
Мое горе задребезжало. Я то ли злился, но ли удивлялся, то ли хотел заплакать. Обычное дело – отодвинуть от стола стул – оказалось мне непосильным. Я стоял и наблюдал, как мое горе все сильнее и сильнее дребезжит. Прошло совсем немного времени и в моей голове снова ярко бесшумно, но очень стремительно сверкнула