Чтобы продолжить разговор, я спросил, что было дальше?
Алексей был готов и ответил:
– Дальше была психушка, суд и колония. И знаешь, Виктор, о случившемся я не сожалел. И не потому, что я такой злодей, просто кто-то должен был остановить этот беспредел. Ну, а что касается меня, так я наказал себя сильнее, чем судья вынесший мне приговор.
В колонии я многому научился, пройдя суровую школу заключенных. Я уже не был белой вороной и мальчиком для битья. Меня уважали, а некоторые и побаивались, зная мою статью. На зоне я приобрел кучу всяких специальностей. Я работал токарем и фрезеровщиком, я был слесарем и даже лекальщиком. Но годы в колонии не прошли бесследно, я стал наркоманом и серьезно подорвал свое здоровье.
На воле жизнь не получилось. На работу не устроиться, а наркотики – удовольствие дорогое. И я очень скоро загудел на второй срок.
После отсидки работать я уже не захотел. Чего толку обивать пороги, где тебя не ждут. Вот я и связался с Цибой. Он меня не напрягал, и я занимался своим любимым делом.
– Ножами! – Вставил я.
– Да, а что здесь такого?
– Да ничего! – Ответил я, а Алексей продолжил:
– Я в совершенстве овладел этим оружием. Я метал нож из любого положения и на любое расстояние. Но главное я научился их изготавливать. Здесь мне и пригодились профессии, приобретенные на зоне. Я делал любые ножи; складные, выкидные, тесаки и финки, бабочки и обыкновенные заточки. У меня была своя технология и свой дизайн и это было произведение искусства. Жаль, что ты их видел…
– Да, видел я один такой, в груди у «Цыгана», – ответил я.
Алексей замолчал, а я продолжил:
– Ну, и как называлось то произведение искусства? Ведь своим ножам ты давал названия, не правда ли? «Клык дьявола», «Коготь дракона» или как там еще у тебя?.. Ты чего замолчал, Алеша?
– Я никого не убивал, я только их изготавливал, – оправдывался Алексей, а я махнул рукой и перешел на другой конец крыши.
Мы были на грани ссоры, когда яркая вспышка озарила небо. Следом прогремел гром, и его раскаты разбудили облака. Темными тучами они поползли над городом, касаясь крыши домов.
Я смешно пригнулся, а Алексей улыбнулся моему приему.
– Ты чего? – Спросил я его, а он, хихикнув, ответил:
– Ты еще зонтик возьми!
Мы посмеялись, а на землю обрушился сильный дождь. Он поливал тротуары города, крыши домов и мочил людей, не успевших укрыться от ливня. Нам же он не доставлял никакого беспокойства.
– Осень, – произнес Алексей, а я добавил строку из песни:
«Пахать уже нельзя, а сеять поздно».
Алексей согласился и вернулся к воспоминаниям земной жизни.
– Я хочу тебе сказать, Витя, что никакого самоубийства не было. Это Циба все устроил. Убил и уже мертвого засунул меня в петлю.
– Зачем? Что вы не поделили с ним?
– Мою квартиру.
– Квартиру? – Удивился я.
– Скажи мне, Моряк, кто сейчас проживает в моей квартире?
Я пожал