***
Я ищу глазами маленькое существо, но вижу лишь мелькание стен и ощущаю движение, меня куда-то везут. Я слышу скрежет колесиков тележки и голоса, незнакомые голоса, говорящие на незнакомом языке. Я пытаюсь повернуть голову, но она кажется неподъемно тяжелой, мышцы меня не слушают. Пытаюсь повернуть корпус с помощью рук, но руки совершают лишь хватательное движение в ответ и ничего больше. Где я? Чего от меня хотят? Куда везут? Что они сделали с моим телом? Я открываю рот, чтобы выкрикнуть: «Остановите меня», но издаю лишь вопль. От этого вопля становится еще страшнее, я вскрикиваю еще сильнее, кричу и кричу пока не замечаю, что тележка не едет, а надо мной склонилось 2 гиганта, один из которых протягивает свои руки и берет меня к себе, начиная качать и успокаивать. Страх от этого лишь усиливается, я издаю вопль вдвое сильнее, но затем чувствую постепенное расслабление мышц, глаза закрываются, и я засыпаю.
***
Я лежу на руках существа, еще незнакомого мне, такого же большого, как предыдущие два, и в рот поступает теплая сладкая жидкость из бутылочки. Горло само совершает глотательные движения, и я чувствую, как наполняется теплом живот. Пошевелить ни руками, ни ногами я не могу, так как завернут во что-то, и, как раньше, голова не слушается.
Итак, надо срочно вспомнить, что произошло, как я здесь оказался. Я напрягаю память и начинаю по отрывкам собирать картинку прошлого.
Разговор с наставником.
Лечебница.
Как я оказался в лечебнице? Меня накрывает волна паники, тело покрывается холодным потом.
Нет, этого не было, это был сон, всего лишь страшный сон.
В моем воображении возникает картинка: мы с другими индивидуумами работаем над созданием нового летательного аппарата, я беру щипцы, чтобы установить металлическую горячую деталь в двигатель, как вдруг чувствую сильный толчок, вибрацию и оглушительный шум, теряю сознание и прихожу в себя лишь в лечебнице.
Мне внезапно не хватает воздуха, в ушах звенит, голова начинает кружиться. Я хочу забыть происшедшее, стереть себе память или переписать этот кусочек жизни.
– Номер 1700, ты очень слаб, прогнозы неутешительны, все органы повреждены в результате контузии, и врачи сомневаются, что ты сможешь выжить, – говорит мне наставник.
Я молчу.
Я не могу произнести ни слова.
Какая-то внутренняя сила сдавливает грудь, становится тяжело дышать, и все вокруг начинает кружиться.
– Не может быть. Этого не может быть. Я не могу уйти, не сейчас, когда так близок к открытию. – cлова даются нелегко, голова раскалывается, тело мучительно болит, и я понимаю, что вновь могу лишиться сознания.
Я смотрю на наставника, его глаза наполнены болью, состраданием и решимостью.
– Мы должны провести переселение души в новый носитель. Еще не все потеряно. Мы можем провести это переселение, пока еще можем, – наставник говорит быстро, его голос то и дело срывается и начинает дрожать. Я никогда раньше не видел его таким испуганным.
Машинально я пытаюсь пошевелить рукой, но что-то сдерживает мои движения. Только сейчас я замечаю, что весь окружен трубками и зафиксирован.
Я вижу, как двигаются губы наставника, но больше ничего не слышу, кроме шума. Мои уши закладывает от потрясения, меня начинает колотить. «Я должен успокоиться, я должен успокоиться», – мысленно проговаривая эти слова и сосредоточившись на дыхании, я постепенно прихожу в себя. Судороги отступают и слух возвращается.
Наставник смотрит на меня встревоженным взглядом и произносит: «Твое состояние очень тяжелое, 1700. Я понимаю, что ты прошел гигантский путь, чтобы стать великим физиком, и ты им стал. Но сейчас нужно сделать выбор: позволить тебе умереть или переселить в новый носитель».
Неужели это все.
Должен быть выход. Должен быть. Должен…
Я закрываю глаза и начинаю думать. Переселение души было стандартной процедурой в нашем мире. Когда тело изнашивалось или происходил несчастный случай, вроде произошедшего со мной, индивидуум оказывался в госпитале, его вводили в искусственную кому, стирали всю память и переселяли в новое тело, изготовленное на заводе.
Такое переселение требовало относительно мало энергии, и душа не сопротивлялась, так как характер был полностью стерт. Но было одно НО: после переселения в новое тело индивидуум не становился прежним, у него появлялись новые увлечения, новые взгляды. Именно поэтому я так сильно не хотел стирать свои воспоминания. Нет, я готов на все лишь бы сохранить прежнего себя. Я должен закончить модель летательного аппарата, закончить его для себя и для своего мира.
Я вижу сомнение в глазах наставника. Что-то съедает