Так и живем, параллельно – улучшая друг-друга.
Сегодня я твердо решил, что должен ее дописать и издать. И, если вы это читаете, значит так я и сделал.
Но, чтобы вы правильно меня понимали, примите в расчет эти оговорки:
Может казаться, что я поучаю читателя. Даю слово, что это не так. Таким образом я разговариваю сам с собой, я так привык, так я делаю собственные открытия. Вам они могут быть очевидны, но для меня, в момент открытия, они такими не были. Так же не обещаю никаких свежих истин. Все истины изобретены задолго до нас.
Некоторые эпизоды или детали как-будто никуда не ведут. Я пробовал их удалять, но текст после этого непременно терял нечто важное. Помним мы только то, что нас создало – надломило, изменило, удивило – только так я могу это объяснить.
Кто-то пенял мне, что такая, мол, писанина обзывается графоманией. Тут я могу, лишь развести руками… Прочтите немного, а там уж решайте –графомания или нет.
И еще: прошу прощения за ошибки орфографии и пунктуация (они наверное будут) – черновик, как никак, позже корректор поправит.
31.01.2021
ТЕТРАДЬ №1
Вовсе не легко отыскать книгу, которая научит тебя столь же многому, как книга которую ты напишешь сам. Фридрих Ницше
(31 января 1999г)
В тот день мне исполнилось двадцать два, двадцать три, может быть.., я уже точно не помню. Наверное, двадцать три.., но я не уверен. Годам к шестидесяти все это станет едино, а к ста двадцати не останется – н и ч е г о.
Был день моего рождения, утро.
Я подобрал котенка (белый комочек шерсти), напоил его молоком и он где-то уснул.
Вечером к нам пришли гости: бывшие одноклассники, друзья.
Соседи зашли – тётя Валя, Олег, ее сын (он же Харей), мой старший товарищ с детства.
Мама накрыла на стол.
Сели.
День рождения шел, как обычно: еда, выпивка, тосты – всё про меня, про меня…
Считается нужным хвалить именинника сверх всякой меры; или – по меткому выражению мамы – «без стыда и совести»; петь сладкие оды, запивая их кислым шампанским. Это делает его похожим на покойника. Возможно по этой причине дни рождения мне так тягостны…
В тот раз, как и раньше, начиналось всё очень натужно, но вдруг напряжение спало, все стали естественнее, добрее: Олег забыл про спиртное, тетя Валя исполнила танец маленьких лебедей, а два моих школьных товарища забыли старую ссору.
Котенок гулял по столу, и это никого не бесило.
Меня зовут Январь – такое, не совсем обычное имя. Коротко – Ян.
История эта случилась со мной на самом деле; в ней правда всё; за исключением того, что придумано; но, ведь и за выдумкой опытный глаз увидит соринки в глазу сочинителя.
Суббота
Я хорошо выспался. Был выходной.
Еще пару недель назад, планируя свой день рожденья, я отметил такое расклад, как удачный: «В пятницу вечером гуляем-отдыхаем, в субботу болеем и приходим в себя, и в запасе остается целое воскресенье». Но, болеть в этот раз не пришлось – отравления не случилось, что – имея ввиду горький опыт – и радовало, и удивляло.
Мама шуршала пакетами, гремела посудой – собиралась в гости к сестре. Я вышел на кухню, две сумки еды были уже готовы в дорогу. Тетка жила в пяти остановках трамвая, и редко когда случалось, чтобы сестры не виделись больше двух дней. Мне они виделись сиамскими близнецами, неудачно разделенными в детстве. Ментальная пуповина не позволяла одной забыть о другой даже на день.
– Я возьму? – мама достала из холодильника бутылку водки, – На компрессы…
– Бери конечно! Не пить же ее.
– Ой! – мама всплеснула руками, – Надо же воду поставить! Подай мне те банки с полки. Штуки три. Нет – четыре, Лиле тоже возьму.
Я зашел в ванную, мама дважды сбегала в зал, придвинула журнальный столик к телевизору и красиво в рядок уставила его банками. Вышел.
Седоволосый, хотя и не старый еще человек в больших квадратных очках, по рыбьи открывая рот, круговыми движениями руки посылал волны загадочных энергий в банки с водой. Эта вода становилась «заряженной», и ее полагалось пить понемногу, думая о хорошем. Такое использование обычного телевизора было в новинку. Доверчивые граждане и раньше ходили к гадалкам, но чтобы вот так – по телеку, из Москвы в каждую квартиру… Плюс, ко всеобщей радости – за это чудо не надо было платить.
Понаблюдав за движениями волшебника, я скептически шмыгнул носом.
– Вышиби нос! – сказала мама, в значении «не понимаешь, не шмыгай!»… да и в с мысле «вернись ка, сыночек, в ванную» тоже.
Уходя, мама напомнила мне,