Глава 1
Оскар Уайльд предупреждал, что будущего сложно избежать.
Джус сидел перед монитором компьютера, вяло откинувшись на спинку старого вертлявого офисного кресла. Медленно прокручивая колёсико мышки, он листал новостную ленту в соцсети. Изображения на экране интенсивно сменяли друг друга – улыбающиеся люди, автомобили похожие на такси, гифки, видеоролики, шахматы причудливой расцветки, какие-то куклы и снова радостные лица. Его давно уже не интересовала белиберда, мелькавшая на экране монитора, его поглощало непонятное состояние. К такому повороту событий он был явно не готов. Необходимость принятия решения холодила затылок как дуло приставленного револьвера. Всю ночь пытался думать, однако мозг не поддавался на провокации и категорически отказывался мыслить логично. Хотя в этой ситуации логику днём с огнём надо поискать. Найти и перепрятать. Сознание оказалось в положении должника, укрывшегося от кредиторов в деревенском сортире. Без вариантов…
Он в несколько больших глотков допил из кружки крепкущий остывший кофе. В висках запульсировала кровь и остатки мыслей в панике разбежались. Тишину комнаты разбавило его невнятное бормотание:
– Миссия импосибл. Припёрся на ипподром со своей лошадью, сделал на неё ставку заложив собственную жизнь, а кобыла оказалась виртуальной. Как говорится, сделал "ход конём". Идеально упругим конём в вакууме. Что бы я подумал, если бы окончательно заблудился в лабиринте? Скорее всего следующее: выхода нет! Если бы он был, я давно бы уже нашёл его, я же не дурак! Смущает только одно маленькое недоразумение – я сам создал этот лабиринт. Когнитивный диссонанс…
Процесс осмысления превратился в попытку разгрызть стальной шарик от подшипника. Требовалось срочно осознать, на кого теперь надеяться, на кого рассчитывать. Не на себя же, в конце концов! Не наш метод.
За окном начинался прекрасный весенний денёк. Джус тяжело поднялся с кресла и обречённо поплёлся к выходу, продолжая бубнить себе под нос:
– Простота хуже воровства. А ты уже поверил в себя, типа умный. Оказался дуб дубом. Дубина стоеросовая. Дуб, на дубе сундук, в сундуке заяц, в зайце…
А там оказалось яйцо, и курица мать его, и игла. И вот вокруг иглы тогда, прошлой осенью, всё и завертелось…
Глава 2
Хорошо подумай, прежде чем ничего не сказать.
Полугодом ранее…
Прошлогодний Московский октябрь закончился. В тот паршивый осенний день была плохая погода, порывы холодного ветра ледяными когтями скоблили окно, оконное стекло дребезжало в рассохшейся и покрытой трещинами деревянной раме. Ветер резкими хлёсткими порывами, словно ударами хлопушкой по толстому пыльному ковру, выбивал из нависшего полотна туч мелкую колючую снежную пыльцу. Джус с тоской смотрел в окошко, восседая на старой жутко скрипящей кровати и поджав под себя ноги. Между кроватью и окном, на полу, лежала антресоль, верхняя секция от шкафа. На ней, на антресоли, на которой из трёх дверок сохранилась только одна, как на тумбочке стоял старый чёрный телевизор. Весь интерьер комнатушки был декорирован жирным слоем пыли. Окно было завешено грязно-серой тюлью или как там эта тряпка дырявчатая называется.
Сказать, что он скатился по наклонной