Посвящается Пиа
В кино убийцы всегда такие чистенькие. Я покажу, какое это тяжелое и грязное дело – убить человека.
Прошлое
премьера
Когда на экране появляются первые кадры, она еще не знает, что именно ей предстоит увидеть. Тем более не подозревает, какие ужасные последствия этот фильм и принятое ею в связи с ним решение будут иметь для всей ее последующей жизни.
Проектор она поставила на журнальный столик, экран наскоро отыскала в кладовке и установила посреди комнаты. Чтобы луч падал под нужным углом, пришлось подложить под передние ножки книгу – «Постель для мертвого»[1] Айры Левина ей подарила на Рождество подруга, но она пока так и не решилась ее открыть.
Звук перематывающейся пленки напоминает стук града по оконному стеклу. В комнате темно, она одна в доме. Не может объяснить, почему этот фильм с самого начала возбудил в ней такое любопытство. Она не помнит, чтобы ей доводилось смотреть его раньше, – может быть, дело в этом. Или интуиция подсказывает, что его скрывали не без причин.
На первых кадрах видно помещение, которое ей хорошо знакомо. Освещение слабое, объектив плохо настроен на резкость. Кто-то завесил все окна простынями, однако дневной свет все равно пробивается. Окон много, они доходят до самого потолка. Фильм продолжается, изображение становится резким. Открывается дверь, входит молодая женщина. Замирает на пороге в неуверенности, потом, кажется, что-то произносит. Смотрит в сторону камеры, нерешительно улыбается. Картинка слегка смещается, и становится ясно, что камера не стоит на штативе – кто-то держит ее в руках. Женщина заходит, закрывает за собой дверь.
При виде закрывающейся двери ей вдруг становится ясно, где снят фильм – в беседке в саду ее родителей. Сама не понимая почему, она начинается дрожать. Хочет отключить проектор, но руки не повинуются.
Но тут дверь беседки снова открывается, и входит мужчина в маске. В руках у него топор. Увидев его, женщина кричит и пятится. Она чуть не запутывается в одной из простыней – мужчина хватает ее за руку, чтобы не вывалилась из окна, и тащит на середину комнаты. Камера подрагивает.
Дальше происходит нечто невообразимое. Мужчина замахивается топором и опускает его на грудь женщины – раз, еще раз. Потом выхватывает нож и продолжает наносить удары – господи боже! Вскоре жертва неподвижно лежит на полу. Проходит одна, две, три секунды – и пленка обрывается. Проектор нетерпеливо трещит, ожидая, что его отключат и перемотают бобину на начало.
Но она не в состоянии этого сделать. Остановившимся взглядом смотрит на пустой экран. Что такое она сейчас увидела? Непослушными пальцами отключает наконец проектор, перематывает пленку и прокручивает запись еще раз. И еще.
Она не уверена, что фильм подлинный, однако это не имеет значения. Содержание отвратительно, а мужчину в маске она узнала уже во время второго просмотра. Когда все это снято? Кто эта женщина? Где находились ее родители, пока кто-то оккупировал их беседку, завесил окна и использовал ее для съемок этого жуткого фильма?
Уже спускаются сумерки, когда она наконец принимает решение. Вопросов больше, чем ответов, но это не влияет на ее выбор. Когда он вставляет ключ в дверь и выкрикивает: «Привет, любимая!» – она уже давно все определила.
Она никогда не будет ничьей «любимой».
И у ее ребенка не будет отца.
Настоящее
2009
«Больше половины жизни я проработал полицейским и многое повидал. Но это – самый чудовищный случай из всех, с которыми мне доводилось сталкиваться. Это кошмарный сон, кромешный ад. Страшная сказка без малейшего намека на счастливый конец».
Вторник
Примерно через час после того, как солнце поднялось над горизонтом, Йорген впервые в жизни увидел труп. Обильный снег, выпавший зимой, и весна с многочисленными дождями размягчили землю, подняли уровень водоемов. Дождь и ветер совместными усилиями сметали землю с мертвого тела слой за слоем, и в конце концов среди камней и древесных корней образовалась глубокая яма.
Впрочем, целиком труп виден не был. Откопал мертвую женщину пес. А Йорген в полной растерянности стоял посреди рощи.
– Пошли, Сванте!
Ему всегда это плохо удавалось – сделать так, чтобы его услышали, внушить уважение. Не раз указывал ему на это начальник в бесконечных беседах, и именно по этой причине от него ушла жена.
– Ты занимаешь так мало места – просто человек-невидимка какой-то! – сказала она ему в тот вечер, собирая вещи.
И вот теперь он стоял посреди чужого леса с чужой собакой. Сестра настояла, чтобы он пожил у них, пока будет приглядывать за Сванте. Ведь речь шла всего о неделе – и вряд ли