Все мало-мальски образованные люди помнят, что Афины осудили Сократа на смерть и он выпил чашу с цикутой. Далеко не все, однако, знают, что приговор этот был почти условностью, обычай предполагал замену смерти на изгнание, а сами судьи, скорее всего, хотели не столько убить Сократа, сколько опорочить то, что он проповедовал. Поэтому судили его за безбожие и развращение молодежи своей философией. Поэтому же содержали его перед казнью так, чтобы он мог бежать. Более того, побег был подготовлен, стража знала об этом и не препятствовала. Лишь воля Сократа, нежелание его быть изгоем и скитальцем на старости лет, а самое главное, вера в себя, привели его к смерти. Это вовсе не непротивление злу, это что-то другое.
Почему же Сократ избрал смерть?
Один из профессиональных членов сообщества психологов, прочитав это место в моей книге, не сходя с места, дал его решение на тайном языке психологов. Приведу его дословно:
«Отношение к смерти – штука сложная, но в психологии после работ Юнга и Фромма общим местом считается, что желание смерти часто манифестируется как тотальный, патологический страх смерти. Поэтому, если Сократ стремился к смерти, то вести он должен себя иначе. Я думаю, что правильнее сказать: “Сократ включает смерть в свой жизненный сценарий, интегрируя это событие в структуру своего Я, и не более того”».
Вот! Все просто и давно решено наукой. Постоянно испытываю желание, как Сократ в присутствии больших философов, попросить прощения за свое невежество. Тот же Юнг, кстати, постоянно пытался писать комментарии к дзенским книгам, где показано совсем иное, чем в европейской культуре, отношение к смерти, к «Золотому цветку», например, а впоследствии знатокам Дзена приходилось за него извиняться…
В одном из самых достоверных диалогов Платона «Критоне» от имени самого Сократа дается ответ на этот вопрос. Отвечая на предложение своего ученика Критона бежать, Сократ говорит:
«Вот ты и смотри теперь: уходя отсюда без согласия города, не причиняем ли мы этим зло кому-нибудь, и если причиняем, то не тем ли, кому всего менее можно его причинять? И исполняем ли мы то, что признали справедливым, или нет?
К р и т о н. Я не могу отвечать на твой вопрос, Сократ: я этого не понимаю.
С о к р а т. Ну так посмотри вот на что: если бы, в то время как мы собирались бы удрать отсюда – или как бы это там ни называлось, – если бы в это самое время пришли сюда Законы и Государство и, заступив нам дорогу, спросили: “Скажи-ка нам, Сократ, что это ты задумал делать? Не задумал ли ты этим самым делом, к которому приступаешь, погубить и нас, Законы, и все Государство, насколько это от тебя зависит? Или тебе кажется, что еще может стоять целым и невредимым то государство, в котором судебные приговоры не имеют никакой силы, но по воле частных лиц становятся недействительными и уничтожаются?”» (Платон, Т.1, «Критон», 50–50b).
Рассуждение это начинается с понятия справедливости, и можно уверенно сказать, что это понятие чрезвычайно важно