Гулливер исполнил приказ. Зарядив пистолет холостым зарядом, он поднял его стволом вверх и выпалил в воздух.
От грохота выстрела многие на площади попадали в обморок. Даже его величество побледнел и закрыл лицо руками.
Когда пороховой дым рассеялся и все мало-помалу пришли в себя, император отдал приказ забрать и отвезти в арсенал нож, кортик и пистолет. Остальные вещи вернули Гулливеру.
Глава 10
И всё же император не решался снять с Человека-Горы оковы. Ещё целых полгода Гулливер просидел на цепи перед замком, как сторожевой пёс возле будки.
Тем временем его обучали лилипутскому языку. Шестеро лучших учителей ежедневно занимались с ним, и уже спустя три недели он научился понимать речь местных жителей, а через пару месяцев уже мог вполне свободно беседовать с ними.
Первой фразой, которую он выучил, была просьба:
«Ваше императорское величество, покорнейше умоляю вас дать мне свободу».
При каждом визите его величества Гулливер на коленях повторял ему эти слова, но тот упрямо твердил:
– Люмоз кельмин пессо десмар лон эмпозо!
То есть: «Я не могу освободить тебя, пока ты не поклянёшься мне жить в мире со мной и с моим государством».
Конечно же, Гулливер был готов присягнуть ему в любую минуту. Но его величество всё медлил и под разными предлогами откладывал церемонию торжественной клятвы.
А лилипуты понемногу привыкли к Человеку-Горе и уже совсем его не боялись. Вечерами, полулёжа перед своим домом, он иногда подставлял свою ладонь, и человечки плясали на ней. Малые дети играли в прятки в его волосах.
Даже пугливые лилипутские лошади больше не шарахались и не вставали на дыбы при виде великана. К тому же император требовал почаще устраивать кавалеристские учения на площади перед старым замком, чтобы приучать свою гвардию к живой горе – на случай, если придётся вместе воевать.
Лошадей специально каждое утро проводили мимо ног стоящего Гулливера. Если он лежал, всадники заставляли коней перепрыгивать его руку, а один удалец даже сумел перемахнуть через его ногу, закованную в цепь.
Да, Гулливер по-прежнему сидел на цепи и томился бездельем. От скуки он решил смастерить себе какую-нибудь мебель.
По его просьбе из императорских лесов доставили более сотни стволов самых высоких и толстых деревьев. Из них Гулливер соорудил себе стол, стул, две табуретки и кровать.
Но кровать нужно было чем-то застилать. Для этого собрали шестьсот лилипутских матрасов, и лучшие швейные мастера сшили из них четыре матраса в рост Человека-Горы.
Примерно таким же способом ему сделали одеяло и простыни.
Конечно, матрас был жестковат, а одеяло получилось не слишком тёплым. Но закалённому моряку, каким был Гулливер, не нужна была перина, да и простуды он не боялся.
Кормили Гулливера три раза в день. С этой целью около замка