– Алан, но как… Я всё равно не понимаю.
– Всё просто. Бабка настаивает на браке с Баримовыми.
Она прикрыла глаза.
– А я…На роль жены не подхожу?
Пауза затягивается…
Нехорошо это.
– Алан, ответить.
– Извини, солнышко, но моя семья – это династия. Мы всегда женимся, чтобы…
Она вскинула руку, прерывая его речь.
– Я поняла. Дочка Баримова наверняка красивая, молодая.
– Ты тоже очень красивая и молодая.
– Но я не из вашего круга.
Ещё одна пауза, за время которой рвутся сдерживающие канаты.
– Не из вашего, да? Алан…
– Да.
– А почему? Давай! Давай, черт побери, скажи мне!
Молчание.
– Скажи!
– Никогда не повышай на меня голос, женщина!
– Не повышать? Ок, не буду… Я больше ничего не буду. Но знаешь… Я знаю, почему ты меня даже никогда не рассматривал в качестве жены. Я помню, как скривилась твоя бабушка, когда ты представлял меня ей, и когда говорил, что я зарабатываю на жизнь писательством. Она ещё старательно уточнила, что я пишу. «Надеюсь, серьезную литературу? Романтическую фантастику? А это что такое? О… Драконы, эльфы?.. О… Как интересно…» Ей не было интересно! Ей было…
Она замолчала.
Её потряхивало от гнева.
Всё.
На этом точно всё.
Ставим точку и пишем «конец».
Глава 1
Зарядное устройство сломалось. Скорее всего, где-то отошёл контакт.
Черт…
И что дальше?
Как она поедет?
Куда…
И скоро ночь.
Лена сильнее сжала руль своего трехгодовалого «поло». Она примерно знала маршрут. Но это примерно… Один поворот не туда – и она заблудится.
Зато эмоции запомнит и обязательно воспроизведет их.
Если останется живой…
Лена хихикнула.
Так, кажется, у кого-то намечается истерика.
Она никогда не отличалась смелостью, относила себя к перестраховщикам. Всё всегда перепроверяла несколько раз, страховала всё, что можно и что нельзя.
А тут…
Сорвалась.
В неизвестность.
Лена, тормози…
Неизвестность – сильно сказано. Ты уже была здесь. Давно, но была.
Ехидный голосок внутри головы заметил, что лет двадцать назад.
И за рулем, естественно, не она была.
Лена остановила машину, свернув на обочину. Нужно собраться.
Дом бабушки Ани находился поодаль от городских поселений. Не любила она городскую суету. У Лены была своя теория относительно того, почему бабушка предпочитала жить обособлено.
Телефон не подавал признаков жизни. Сдох окончательно. Прекрасно, что тут скажешь.
Лена откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Время – половина шестого. Ещё час-два и стемнеет.
Сердце у девушки выстукивало тревожный ритм, как бы говоря: нечего было затевать авантюру. На что она рассчитывала, звоня маме и прося разрешения «поработать в тишине»? Мама, не менее романтичная натура, гордящаяся, что её дочка автор любовных романов – и не важно, в каком поджанре! – с радостью выдала ключи от дома и благословила:
– Напиши шедевр! Порви топ!
«Порви» слышать из уст женщины, что краснела от слова «хрен» и несколько раз делала замечание дочери, что та использует нецензурную брань в работе, было феерично.
– Деточка, а ты едешь… одна?
– Одна, мама.
– А Алан…
– А Алан меня бросил.
– О…
– Мама.
– Дочь.
– Всё хорошо. Я потом расскажу.
– Говорила тебе: никакого гражданского брака! Это разврат! Что за отношения такие: «Мы поживем»…
– Мы и не жили, мам.
Хотя она, наверное, и согласилась бы.
При мыслях о бывшем предательский ком снова встал в горле Лены.
Хватит.
Что прошло, то прошло.
А его сообщения и звонки – так, блаж.
Он женится – вот, о чем следует помнить.
А она уезжает зализывать раны и писать… шедевр.
Хотя, как она будет работать в таком растрепанном состоянии – непонятно. Лена не относилась к категории «художник всегда должен быть чуточку голодным». Она писала, когда ей хорошо.
«Хорошо» не будет ещё долго, а вот работать надо.
Писательство – единственный её доход уже на протяжении двух лет. И ничем другим она заниматься не хочет.
Лена снова посмотрела