Альтруизм приковывает нас цепями к тем, кому мы должны помогать. Нам ставят ультиматум. От нас требуют плюнуть на нашу собственность и отдавать ее другим. А когда мы протестуем и сопротивляемся – нас тут же объявляют самовлюбленными жадными эгоистами.
Так что же нам делать? Оправдываться? Ведь признаемся честно: мы очень не любим, когда нас называют эгоистами. Мы обижаемся на человека, посмевшего нам сказать такое. Как так получается, что любое действие, предпринимаемое в своих собственных, а не в чужих интересах, считается безнравственным? Почему добродетелью считаются деяния ради других, а пороком – ради самих себя? Почему потребности других оказываются важнее наших потребностей? Почему если вы думаете о себе в первую очередь, то это безнравственно? Если вам только и нужно делать, как помогать тем, кто в чем-то нуждается, то как же быть с вашими собственные потребностями? Почему заботиться о чужих нуждах – хорошо, а о своих – недопустимо? Скажите честно: вы станете помогать тому, кто этого не достоин, – например, соседу-алкоголику, в пьяном угаре спалившему свой дом? Если да – то для альтруистов вы хороший человек, если нет – то плохой. В этом случае альтруисты посчитают вас эгоистами – ведь вы никого ни о чем не просите и ни от кого не требуете жертв.
Кто дал право альтруистам решать – чьи потребности насущнее? Почему они насущнее у тех, кто ничего не добился сам и хочет поживиться за счет тех, кто этого добился своим трудом? Отдай свое и не ропщи. Мы это уже проходили. Помните: экспроприация экспроприаторов, то есть, попросту говоря – грабь других и не парься. Альтруистов возмущает сам тот факт, что у одного дом больше, чем у другого, и денег тоже больше. Почему все не могут быть одинаково богатыми? Могут. Как? И тут как нельзя кстати на ум приходит еще один кусок из всё того же «Собачьего сердца» М.А.Булгакова. Вот он:
«Филипп Филиппович локти положил на стол, вгляделся в Шарикова и спросил:
– Позвольте узнать, что вы можете сказать по поводу прочитанного?
Шариков пожал плечами.
– Да не согласен я.
– С кем? С Энгельсом или с Каутским?
– С обоими,– ответил Шариков.
– Это замечательно, клянусь богом. «Всех, кто скажет, что другая…» А что бы вы со своей стороны могли предложить?
– Да что тут предлагать?.. А то пишут, пишут… конгресс, немцы какие-то… Голова пухнет. Взять все, да и поделить…
– Так я и думал,– воскликнул Филипп Филиппович, шлепнув ладонью по скатерти,– именно так и полагал.
– Вы и способ знаете? – спросил заинтересованный Борменталь.
– Да какой тут способ, – становясь словоохотливым после водки,