Она дождалась, когда оба деятеля напротив устроятся на полках. Взглянув на чемоданчик Николая, женщина распаковала большой пакет со снедью. Накрыла стол газетой и небрежно повыкидывала продукты. Чего тут только не было! Водка, жареный палтус, колбаса, огурцы, курица, помидоры, вареные яйца, сыр, конфеты, печенье и даже пирожные. Появились два пластиковых стаканчика и бумажные тарелки с салфетками. Она взглянула на Николая черными глазами:
– Присоединяйся! Мне все равно не съесть, а ты явно не позаботился о еде…
Горев попытался отказаться:
– Я перед отъездом плотно перекусил. Спасибо.
Она не отставала:
– Да ты не дергайся! Мне просто в одиночку есть претит. Еда в глотке колом встает. Сколько хочешь… Водочки дернем?
Он махнул рукой:
– Ладно, давай!
Она всунула ему в руку бутылку, чтоб открыл. Принялась резать колбасу:
– Меня Ольгой зовут. А тебя?
– Николай.
Женщина искоса взглянула на него, принимаясь за сыр:
– Коленька, значит… Хорошее имя! У меня брата так звали…
Он насторожился, ожидая услышать об Афгане или Чечне:
– Что с ним случилось?
– В детстве помер от воспаления легких. Три годика было…
– Ты замужем?
Ольга хмыкнула:
– И да и нет…
– Как понять?
Она горько усмехнулась:
– Да так и понимай! Пьет, как свинья! Я в квартиру несу, а он из квартиры. Был бы ребенок, бросила бы его к чертям, а так и рожать боюсь – как бы урода не получилось и все надеюсь – может исправиться? Ведь не плохой он у меня. Когда трезвый, все сделает: и полы помоет, и грядки прополет, и корову подоит! Помогать мне не желает – торговля, видите ли, не по нему! Действительность наша чертова испортила, безработица…
Горев вздохнул и разлил водку по стаканчикам. Выпили и закусили. Молча принялись за еду. Ольга искоса поглядывала на красивое лицо мужчины. Затем, украдкой, покосилась на полки напротив и сбоку: деятели похрапывали. В вагоне тоже медленно устанавливалась тишина. Допили бутылку. Она вдруг приникла к его плечу:
– Коленька, ты не осуждай меня, но я ребенка хочу. Возраст у меня уже не тот, чтобы ждать, а от своего идиота не родить мне. Боюсь! Ты крепкий, красивый, такой, о каком мечталось. Ты понимаешь?..
Алкоголь ли был тому виной или отчаяние, но он схватил женщину в объятия и принялся неистово целовать. Люди давно спали и не видели, как два тела слились в одно…
Утром, перед тем, как сойти в Мантурово, Николай попросил у нее, протянув листочек бумаги:
– Если забеременеешь, дай телеграмму вот по этому адресу. Я не стану преследовать тебя и предъявлять права на ребенка, но мне очень нужно знать, что от