Что может быть весомей опыта предтечей?
Мы чтим дары их, превосходим ожидания,
Идем смиренно, проглотив бунтарства речи.
Но близок день, когда подступит темнота.
И дерзкий лишь, отважный самый,
Благословленный самими небесами,
Решится сделать шаг, отступит от моста,
Соединяющего двери меж мирами.
01
Самолет покидал международный аэропорт Сан-Франциско поздним вечером. За окном раскинулось темное лето, и только крошечные огоньки взлетной полосы виднелись по бокам борта, но и они скоро станут едва различимы.
Самолет стал ускоряться, вдавливая в кресло тела пассажиров. В какой-то момент скорость достигла максимальной, и шум шасси о взлетную полосу прекратился, сообщая о взлете. Женщина вскинула руку и взглянула на циферблат часов. Уже третий раз за последнюю минуту. Сидящий рядом супруг протянул к ней кисть, не отрываясь от журнала, услужливо предоставленного авиакомпанией, и взял ее ладонь в свою.
– У нее все будет хорошо, Мел, – пробасил он, разглядывая глянцевые страницы.
Она глубоко вздохнула и еще раз посмотрела на часы, потому что до этого она не смогла даже сконцентрировать внимание на стрелках, не говоря уже о том, чтобы понять, какую информацию они несут.
– Я не могу поверить, что мы оставили ее одну! – Всплеснула руками путешественница. – Как мы решились?
Оливер отвлекся от картинок и смерил жену внимательным взглядом. Но, спустя несколько секунд, снова вернулся к чтению. Ответа не требовалось.
– Я хочу мартини со льдом, – твердо решила Мелани и стала искать глазами стюардессу, но проходы между рядами сидений были пусты.
– Мы набираем высоту, сейчас ты не сможешь получить свой мартини, – сообщил ей мужчина спокойным тоном, будто напиток был их естественным завершением вечера.
– Ты не против?
– Нет. Ты – взрослый человек, сама решаешь, как правильно поступать.
Мелани опешила от его слов и даже немного смутилась. Она теребила посадочный талон в руках и покусывала губы, попыталась привстать в кресле, но ремни безопасности вернули ее назад. В отчаянии, женщина бросила талон на подол дорожной юбки, скрестила руки на груди и уставилась в спинку впереди стоящего кресла.
Оливер взглянул в окно. Огни города за иллюминатором исчезли, лишь небольшая красная лампочка на крыле – ее было видно, если прижаться к прозрачному пластику носом – мерно мигала, обозначая габариты судна. Гул двигателей, словно колыбельная, усыплял и буквально требовал расслабиться.
Вскоре угол наклона выровнялся, зажегся яркий свет, и динамики прошипели стандартную информацию о перелете. По салону начали сновать стюарды, готовясь к подаче ужина.
– Заказать тебе мартини со льдом? – Спросил Оливер, отложив журнал.
– А ты составишь мне компанию?
– Нет. Много лет назад по совету одной очень мудрой девушки я решил прекратить употреблять алкоголь. С тех пор моя жизнь становилась с каждым днем только лучше. Но ты можешь выпить, если хочешь.
Мелани насупилась и вжала голову в плечи, напоминая замерзшего воробья. Она снова стала искать глазами персонал. Вскоре к ним подошел молодой человек в форменной одежде, поприветствовал и спросил о пожеланиях.
– Стакан апельсинового сока, пожалуйста, – попросила женщина.
– И мартини со льдом, – добавил Оливер, а, поймав изумленный взгляд жены, добавил. – Это для тебя.
– Я могла сама себе заказать, если бы хотела, – сообщила она горделиво.
– Ты бы не заказала. Ты всегда так поступаешь со своими желаниями, если их не одобряют – отказываешься от них.
Опять этот простой тон, констатирующий факт. Как то первое «я тебя люблю», заставившее Мелани Портер сложить свои щит и меч к его ногам, а заодно и сердце.
Стюард принес напитки, поставил на откидной столик перед ее носом и поспешил удовлетворять других пассажиров. Мелани взяла стакан с прозрачной жидкостью, в которой плавали кубики льда, создавая причудливое слегка маслянистое волнение вермута, и пригубила.
– Вкусно, – улыбнулась она, облизываясь довольной кошкой.
– Я рад, – отозвался муж с улыбкой и взял в руку второй стакан. – За прекрасное начало новой светлой жизни!
Хоть за окном и разлилась непроглядная темнота, тост Мелани понравился. Бокалы звякнули едва слышно в гуле двигателей. Теперь, когда она смогла выйти из огня и понять, что горела она, а не кто-то другой, мать особенной девушки, владелица двух крупный компаний и хозяйка поместья ничего не имела против светлой жизни. И первый шаг к этому успешно сделан: они летели вдвоем отдыхать, впервые за последние несколько сотен лет.
В воздухе потянуло ароматом еды. В проходах между рядами стали образовываться пробки из решивших подняться с мест пассажиров