Девушка подняла голову, увидела его и дружелюбно улыбнулась. Теперь мужчина рассмотрел её получше. В прошлый раз он плавал в тумане, который уже рассеялся, но вся жизнь теперь затянута серой дождливой пеленой. Кажется, больше он никогда не увидит солнца, хотя вот оно висит почти прямо над ним, обозначилось пятном на столе сотрудницы. Он запомнил только странные глаза, в которые провалился во время допроса.
Он профессионально отметил приметы. По виду типичная древняя. Высокая, стройная, но в тонких руках чувствуется сила. Мягкие тёмные волосы струятся по спине. Симпатичная, но в облике прячется нечто сильное, почти хищное. Неявное, что скрывается за улыбчивым дружелюбием и какой-то неясной пришибленностью. Будто ястребу пощипали перья, и теперь он довольно удачно притворяется безобидной синицей. Но едва заметная ироническая складка в уголке губ и прямой взгляд наводили на мысль, что она помнит своих предков.
– Приветствую, почтенный! – сказала девушка, поднимаясь. Она обошла стол и встала перед ним. – Рада, что вы пришли.
Что сейчас нужно ответить? – вдруг возник вопрос в голове. Похоже, он разучился общаться. Раньше он говорил не задумываясь, а теперь приходится сочинять каждое слово.
– А я мог не прийти?
Она снова улыбнулась и ничего не ответила. Маэро вспомнил, как смотрел ей в глаза в госпитале. Интересно, сейчас будет тот же эффект? На севере почти не осталось людей, способных видеть незримое и обладающих мощной естественной защитой от власти архонтов, а не слабеньким иммунитетом как у него.
Раньше таким людям даже не нужны были концентрирующие психическую силу очки, справлялись природным взглядом и несокрушимой волей. Да и чувствительность была тоньше. Настройки ныне почти утерянные. В старое доброе время этот дар был настолько обыденным, что даже отдельного слова не удостоился. А теперь их становится всё меньше. Безымянные становятся бывшими.
Когда появилась бюрократия, чиновники обозначили подобных людей как "посредников". Так себе название, слишком коммерческое, напоминает о сделках и процентах, но постепенно все смирились.
А если попробовать сейчас? Он упал взглядом в её глаза. Яркая, неожиданно мягкая синева окутала его, успокоила, но одновременно властно притянула его сознание к себе. Рваные чёрные мысли заметались в голове стаей безумных стрижей. В голове рос истеричный вопль тысяч призрачных птиц. Маэро вздрогнул и заморгал, провёл ладонью по лицу. Амелла протянула руку к столу и надела изящные очки с чёрными стёклами.
– Извините, – сказал она, – всё время забываю, что проклятых цепляет