– Боже, я бы не поверил в такую глупость, если бы не увидел собственными глазами.
Ричард буравит взглядом Генриха. Его камзол и верховые сапоги в пыли; глаза от пыли покраснели, придавая ему мрачный и свирепый вид.
– Не ты ли отослал меня домой всего несколько часов назад? Даже при прощальном поцелуе ты таил в сердце тайну. Боже! Как бы я хотел, чтобы ты был не мой король: тогда я мог бы отрезать твой лживый язык!
Двое стражников Генриха шагают вперед с обнаженными мечами, но Генрих делает им знак встать на место.
– Наша сестра пожелала устроить венчание в узком кругу, – говорит он, отводя глаза.
– И почему же она так пожелала?
– Мы знали, что вы будете возражать, – вмешивается Элеанора.
– Против такого блестящего брака? – делано хохочет Ричард. – Сестра короля и французский щеголь с одним захудалым поместьем? Не могу представить, какие у кого-то могут быть возражения.
– Послушайте, сэр Ричард, – начинает Симон.
– Я наслушался и насмотрелся, сэр Саймон. Я вижу, что ты обманом вкрался в сердце моей сестры, вынашивая собственные планы. – Взглянув на священника, он закрывает рот. Святые отцы любят распускать слухи.
– Ричард! Ты ссоришься со мной, а не с моим мужем! Я выбрала Симона по своей воле.
– Этот выбор делать не тебе. Твой долг – укреплять наше королевство, а не ублажать собственные прихоти. – Он смотрит на Генриха: – Ты должен был посоветоваться насчет этого брака. Но еще не поздно. То, что сделано, может быть переделано.
Он поворачивается, чтобы уйти, но Элеонора останавливает его:
– Постойте, Ричард. Отпразднуем вместе. Симон и ваша сестра любят друг друга. Разве Элеанора не заслуживает счастья?
– Семь лет назад она соединилась прочными узами с нашим Господом Иисусом Христом. Поэтому заслуживает монастыря. А ее соблазнитель Симон де Монфор должен гореть в аду – и будет гореть, даже если ради этого мне придется истратить последнюю монету из моей сокровищницы.
Никакая музыка так не приятна для уха, как звон серебра, а этой мелодии Ричард Корнуоллский наслушался вдоволь, имея в кошельке столь много монет. Напел ее и архиепископу, и тот, завороженный, объявляет брак недействительным. В ответ лондонские горожане маршируют ко дворцу, где нестройными криками требуют головы причастных к скандалу. Бароны тоже негодуют и посылают своего самого задиристого представителя – некогда почитателя Симона – опротестовать брак.
Роджер де Куинси, граф Винчестер, въезжает в Лондон самым впечатляющим образом; он скачет по улицам галопом, словно спешит на пожар, поднимая тучи пыли и крича «дорогу! дорогу!» тем, кто не хочет быть затоптанным копытами. Посланник входит во дворец в своих боевых доспехах с нелепым павлиньим плюмажем на шлеме и вторит словам Ричарда о неравном браке.
– Английские бароны возмущены той пародией на брак, которая случилась с благословения короля шестого