Он поднял голову и посмотрел на своих коллег: Аю Асано и Джека Доу. Они были понурые. Только узнали, что основная команда была уничтожена ядерным ударом на мысе Канаверал. Теперь они полетят вместо них.
В комнату вошел военный лет сорока в полном обмундировании и с автоматом АК12 наперевес.
– Автобус подъехал, выходим. Романов изменил время отлета, полетите пораньше.
– Хорошо, Артем, уже идем.
Александр перевел другим сообщение, и они начали собираться.
– А что там дальше? – спросила Ая, показывая на телевизор.
– Верещагин взорвется. Сухов выживет и спасет женщин.
– Надеюсь, наш баркас не взорвется, – мрачно пошутил Доу.
– Тьфу-тьфу-тьфу, – ответил Александр, постукивая по деревянной двери.
Они надели рюкзаки и пошли к выходу.
Группа выходила из здания в сторону автобуса. Валантьев видел не раз, как это происходило в нормальных ситуациях: толпа машущих людей, камеры, овации. Сейчас с космонавтами был только Артем, который с автоматом наготове оглядел и просветил периметр на случай опасности. Потом поманил их к себе, чтобы они в полуприседе пошли за ним. На середине пути Артем остановился:
– Нет, так нельзя.
Он достал смартфон, немного покопался и включил музыку.
– А теперь расправьте плечи, выстройтесь вширь и пошли. Вы же космонавты.
– Это опасно! – сказала шепотом Ая по-английски.
– Да ни фига не дэнджерос, я прикрою, не боись.
Алексей с Джеком пожали плечами и выстроились. Традиция есть традиция.
Так они и пошли под громко орущий «И снится нам не рокот космодрома…»
Открылись двери, они вошли внутрь автобуса синего цвета, на котором по всей длине было написано «Байконур».
– Приветствую, товарищи космонавты, – обратился к ним водитель лет шестидесяти. – Можете звать меня дядя Ваня. Я постараюсь привести вас в целости и сохранности к космодрому.
Все пожали ему руку, кроме Аи – она поклонилась. Расселись по местам, и автобус поехал на север из города.
У самого выезда к ним присоединился уазик с военными для охраны. Колонна двигалась в сторону Гагаринского старта.
– Странно все это, – начал разговор Джек. – Я лечу в космос как мечтал с детства, но почему-то не рад этому.
– А я рад. Единственное, жалко, что родители этого не увидят.
– Почему? – спросила Джек.
– Их убили. Во время тупого ограбления. Зараженные ворвались в квартиру и вместо того, чтобы забрать ценности, взяли кухонную утварь и задушили мать и отца шнурами от бытовой техники. – Лицо Валантьева изображало что-то среднее между гневом, недоумением и скорбью.
– Соболезную. Моих тоже нет, – грустно сказал Доу. – Мать умерла вскоре после моего рождения, а отец еще до всей этой истории в автокатастрофе.
– Сочувствую. Мои родители с детства меня вдохновляли. По сути, болели космосом. Отец был астрофизиком, а мать просто учителем физики. Весь дом был наполнен космосом с самого моего рождения.
– А я родился в Хьюстоне, штат Техас. Сам понимаешь, не проникнуться космическими путешествиями там – довольно сложно. К тому же отец как раз работал в NASA.
– Ая, а какая у тебя история?
Ая все это время казалась отстраненной, смотрела куда-то вниз, хотя была повернута в их сторону.
– Мой отец любил космос. И меня. Мы часто смотрели в космос, когда я была маленькая. – Она немного помолчала, собираясь с мыслями. – Мама с папой умерли – погибли во время теракта в Токио. Взрыв раздался в момент, когда я хвасталась отцу, что прошла отбор в пилоты.
– О господи! Нас что, тут собрали таким образом, чтобы на Землю обратно не тянуло вернуться? Вот сука! – Окончание Валантьев сказал по-русски и после нецензурно выругался.
Ая удивленно посмотрела на Александра.
– Саша, а что значит «сука» на русском?
Он немного покраснел и постарался объяснить максимально корректно.
– Вообще да, странно это. У нас тут не остается близких, – задумался Джек.
«Есть движение на шесть часов», – прошипело на рации у солдата.
– Нас догоняют, – крикнул Артем, смотря в окно сзади.
Они обернулись. Их догоняли два огонька.
Водитель нажал на педаль газа. Автобус начало потряхивать – на дороге были выбоины, много лет она просила ремонта.
Послышались выстрелы издалека. Им ответили выстрелами из машины сопровождения.
Раздался треск разбитых стекол – заднее окно автобуса прострелили, часть его рассыпалось и упало на заднее сиденье.
– Ложись! –