– Отличный удар, – одобрил Рыжий. – Ладно, пойдем отсюда, пацаны.
В отличие от меня Камышин всегда поднимался. Его били – он вставал. Его били снова – он вставал снова. При этом жертвой его сделать никак не получалось. Он, словно, был выше отморозков. Был все время избит, но не давал себя унизить. И хулиганы уже буквально охотились на Камышина. Ждали его не только возле школы, но и дежурили у дома, где он жил…
Однажды раздался телефонный звонок, и мама Володьки срывающимся голосом поведала, что ее сын домой не пришел. Поиски продолжались несколько дней. И наконец, его тело нашли на пустыре. Он был в очередной раз жестоко избит, весь в синяках, ссадинах и порезах. Экспертиза установила, что Камышина утопили в луже. Держали голову, пока он не захлебнулся. Перед смертью над ним издевались. Пытали, полосовали ножом, даже несколькими ножами, а на руке вырезали спартаковский логотип.
Я знал, что четверка упырей болела за «Спартак». В своем туалете они все стены изрисовали этим логотипом.
Вот тогда мне стало по-настоящему страшно. Издевательства, избиения, ограбления – это одно. Но убийство! Вот где настоящий кошмар. Ведь человека больше нет. Нет моего друга. А им, возможно, даже удастся скрыть, что это сделали они. Нельзя оставить все, как есть…
Я принял решение довольно быстро. Хотя было, повторюсь, очень и очень страшно. Пришел к директору школы и заявил, что знаю, кто убил Камышина.
Директор была доброй женщиной и идеалисткой – она считала, что даже самых плохих детей можно исправить. Я, признаться, уже тогда придерживался мнения, что некоторых исправит только могила. И сейчас полагаю так же. Из маленького подонка вырастает подонок большой. По-другому не бывает.
– Ты понимаешь, Степа, – сказала она, – это очень серьезное обвинение. Почему ты думаешь, что это они?
Я рассказал про спартаковский логотип и о том, как Банда преследовала Володьку.
– Это еще не доказательство, Степа, – директор покачала головой, – иди в класс.
Я вышел из кабинета в расстроенных чувствах, негодуя от того, что она, как мне казалось, не приняла мой рассказ всерьез. И столкнулся нос к носу с Самцом возле лестницы. Он глянул на меня насмешливо и подмигнул. Сердце заколотилось сильнее. А еще появилась ярость. «Эти скоты вконец обнаглели, – думал я. – Они, наверное, думают, что только они могут убивать».
Урок еще не закончился, когда в класс заглянул милиционер. И вызвал меня на разговор. У всех на глазах. Хуже не придумаешь. Его появление тут же стало поводом для всеобщего обсуждения.
– Расскажи, что ты знаешь, – попросил он.
Я вкратце пересказал свои догадки.
– То