Роман Правитель
Роман «Правитель» – это собирательный, карикатурный образ людей, которые хотят жить беззаботно за счёт целого народа.
Надеюсь, моя сатира никого не обидит.
Глава 1
Дворец правителя находился на берегу моря и был окружён охраной. Никто не мог к нему приблизиться даже на большом расстоянии, человек, пытающийся подойти к нему, был жестоко наказан, его избивали. Впрочем, мало кто знал, что этот дворец принадлежит высокопоставленному человеку. Ходили разные слухи, что здесь какой-то богач, бизнесмен. Никто и представить не мог, какие богатства правитель скрывает за оградой. В народе был создан сказочный миф о том, что правитель – скромный, трудящийся в поте лица мужчина. А в это время он отдыхал в своём дворце и беззаботно общался по специальной связи со своими советниками.
– Правитель слушает, – отвечал он.
– Народ устраивает большие митинги в каждом городе страны.
– И что они хотят?
– Жалуются на свои проблемы. Им не на что оплачивать свои маленькие квартиры, растёт цена на электроэнергию, продукты дорожают…
– Постой, меня это не волнует. Лучше скажи, когда мне изготовят костюм в стиле 18-го века, на следующей неделе будет бал во дворце, мои друзья уже купили костюмы. Можно поторопиться?
– Да, я помню про костюм. Но его изготавливают из драгоценных камней и просят внести аванс в огромную сумму.
– Так в чем проблема. Деньги есть.
– Проблема в том, что деньги есть. Но кажется, в стране назревает революция. И деньги надо беречь на случай…
– Меня это все не волнует. Поднимите ещё плату на все необходимое для народа. Налоги нужно повысить, пенсионный возраст увеличить. Вот и будет нам на случай. И не надо меня тревожить по поводу революций. Бейте всех, сажайте в тюрьму, пусть боятся и слова сказать. Больше мне не сообщай об этом, только настроение портишь. Чтобы завтра был костюм.
– Да, да, я все понял. Простите.
Правитель лёг на кровать и попытался уснуть. Настроение у него не сильно испортилось. Но все же приснился кошмар.
В страшном сне правителя собралась толпа народа вокруг дворца, сломала ограждения и прорвалась внутрь. Он проснулся в поту. Это был дневной сон и ещё ярко светило солнце.
«Какая глупость иногда приснится», – сказал он сам себе под нос и вызвал прислугу.
– Принесите мне вина.
– Да, сию минуту.
ГЛАВА 2
Ближе к вечеру Правитель связался со своим советником второй раз, казалось, он был немного обеспокоен своим сном, даже в большей мере, чем реальностью.
– Ну, что всех агитаторов пересажали в тюрьмы? Всех связали? Разогнали по домам остальных?
– На улицах спокойно. А те, кто громче всех говорил, уже давно сидят в тюрьме. Вся оппозиция. Ваши сторонники только остались. А на улицы выходил обычный народ.
– Побили дубинками, чтоб боялись?
– Конечно, как вы говорили. Даже женщин били, никого не жалели.
– А ты уверен, что все агитаторы в тюрьмах?!
– Есть один седой старец, живёт в лесу, с монашками монастырь построил. Публично высказывается, что вас Бог покарает.
– И что, нельзя на него статью найти в нашем законе?! Тоже надо посадить в тюрьму. Если ничего не найдёте, напишите новый закон.
– Искали, не нашли против него ничего. Он в гробу спит, кушает сухари и молится. Святой почти человек. Только о смерти и думает, как к Богу придёт на Страшный суд.
– Сегодня же ночью пусть выезжает отряд ОМОНа.
– На монашек?!
– Я что-то непонятно говорю?!
– Нет, все понятно. Только хотел уточнить. Монашек тоже в тюрьму?
– Монашек обыскать. Старика в тюрьму.
– А что у них искать? У них иконы, да дети сироты.
– С икон золото снимайте. Как раз будет мне украшение на мой костюм.
– Всё понял.
– Исполняйте.
Теперь Правитель был спокоен. Совесть его тоже не мучала. Так как была сожжена уже давно. Люди, которые редко слушают свою совесть, то приглушают её голос до шепота.
Правитель решил ещё раз вздремнуть. А в это время в монастыре происходили настоящие ужасы. Монахини молились, это все оружие, которое они имели. Монастырь обыскивали, снимали золото с икон. Старца повезли на суд.
ГЛАВА 3
На следующий день старца в срочном порядке повезли в столицу страны. На него надели наручники, и словно преступника держали под контролем. Старец отказался от еды и лишь молился.