Пять лет назад граф погубил ее жизнь – или почти погубил. Будет глупо с ее стороны забыть об этом.
Не важно, что сегодня он был смел и обаятелен, что так живо интересовался ею. Не светской мисс, которая бежала брачной ярмарки, но женщиной, ведущей достойную и размеренную жизнь после того, как они повстречались в Дублине.
С тех пор она почти не видела мужчин, кроме членов семьи. Исключение составляли старый лорд Эннис, покойный виконт и попечитель школы Оук-Холл, да несколько молодых людей – увы, их надеждам не суждено было сбыться! – которых мама приглашала летом в Бэллибрук, мечтая, что кто-нибудь сумеет вскружить дочке голову.
Но ни один из них не сумел заставить ее так остро ощутить себя мишенью мужского обаяния, как сделал сегодня лорд Чедвик. Право же, сущий дьявол – внушил ей ощущение, будто она центр загадочной, манящей вселенной, частью которой был он сам. В душе она была польщена; ей хотелось бы узнать эту вселенную получше… узнать этого мужчину.
Ей не верилось, что она станет думать о нем в таком духе. Даже немного жаль, что он не остался тем графом, которого знала раньше, – угрюмым молодым человеком, уткнувшимся носом в книгу в карете или погруженным в заботы, будто он пэр целого королевства. От того лорда Чедвика она бы легко отделалась – одним взмахом руки.
В том, что касается ее отношений с мужчинами, «отделаться» как раз было главной задачей. Финн скомпрометировал ее безнадежно, так что она оказалась за чертой. Не важно, знал ли кто об этом или нет – она-то знала! Она не могла забыть, как беспечно влюбилась, с какой готовностью положила свое будущее на алтарь страсти.
Брак для нее был исключен. И как бы ни давила на нее семья, стараясь добиться помолвки, она дала себе клятву, что не позволит жениться на ней ни одному бедняге – не станет делать вид, будто она милая, невинная старшая дочка семейства Брэди. Потом ведь откроется, что она уже не девственница!
Не такой представляла она себе достойную жизнь.
У нее была романтическая любовь, а теперь все, слава Богу, позади – как горе и боль, которые были ей наказанием за то, что она этой любви уступила.
Она нашла для себя другую роль, бросилась в нее с головой. Теперь она заведует школой. Наставница для учениц. Защитница общественных институтов, хранитель традиций. И чем дольше она находилась на этом посту, тем сильнее становилось в ней желание видеть, как молодые леди выбирают свой путь и добиваются успеха.
Горничная таращилась на расписной потолок. Глаза у нее были как блюдца.
– Хорошо, что на потолках в Оук-Холле нет купидончиков, – сообщила Марша дворецкому с иронической улыбкой. – Иначе о работе можно было бы забыть.
Она