Когда люди, достигшие социального успеха, пишут о своей жизни, часто их опыт предстает перед нами как целеустремленное, линейное движение вверх по горному склону к вершине успеха. Возникает ощущение, что вся жизнь такой персоны определялась некоей целью, заданной либо судьбой, либо персональными амбициями. Победа ли это на Олимпийских играх, основание бизнеса, попавшего в Fortune 500 [3], или полет на Луну – их история всегда движется примерно одним и тем же путем, словно описывая восходящую дугу… Но очень немногие истории на самом деле таковы. Моя определенно не из их числа.
Моя история – это путь со множеством развилок.
Имелось общее направление, в котором я хотел следовать, – дизайнер LEGO, специалист по визуальным эффектам для «Звездных войн», но на каждой из развилок, когда я до них добирался, решения, принимаемые мной в тот момент, базировались большей частью на обстоятельствах и возможностях, находившихся прямо передо мной. Некоторые повороты были ошибочными, другие верными, третьи выглядели странными, но затем оказались правильными, как вышло с «Разрушителями мифов».
Сообщество фанатов, с которым я и Джейми Хайнеман встретились, когда занялись нашим телешоу, было достаточно большим, но его значение и важность определялись не столько размером, сколько самой тематикой и ее глубиной, поскольку в то время просто не было интересных сообществ, где юные созидатели могли общаться с себе подобными. При этом я вовсе не хочу сказать, что оказался кем-то вроде первопроходца. Скорее наоборот – я двигался по хорошо утоптанным путям и использовал плоды трудов созидателей, прошедших по ним ранее. Но одной из причин большой популярности нашей передачи, думаю, стало то, что мы являлись некоей разновидностью аномалии. Даже если мы могли сказать, глядя на фэнов, что любовь к творчеству разлита в эфире, очень немногие из них были готовы взяться за молотки, чтобы сделать те штуки, которые мне были интересны. Не хватало молодых людей, готовых практиковать, вовлекать руки и сердце в процесс созидания важных для них вещей, готовых творить не только в мечтах.
Существует, наверное, миллион факторов, повлиявших на то, почему сложилась именно такая ситуация: решительное искоренение трудового обучения в школах в 1980–1990-х, завышенная ценность высшего образования и ученых степеней, фокусировка на технологиях и/или финансах как основе для движения вверх по социальной лестнице. Я не социолог и не антрополог, поэтому не могу полностью это объяснить, но я просто замечал тогда, как становилось все сложнее и сложнее найти в достаточном количестве молодых творцов, с которыми можно было бы поделиться идеями.
Где-то в середине 2000-х ситуация начала меняться, отчасти благодаря прогрессу в технологиях быстрого прототипирования вроде 3D-принтеров, а также распространению открытого программного обеспечения и широкополосного Интернета. Движение «Сделай сам» [4], появившееся тогда, воодушевило многих молодых людей из самых разных слоев общества, дало возможность удовлетворять любопытство, учиться, учить и делиться знаниями. Я также глубоко благодарен Дэйлу Догерти, основавшему в 2005 году журнал Make и положившему в его основу концепцию эдакой обновленной «Популярной механики» [5], которая, казалось, взята им из моих самых смелых мечтаний. Журнал стал прекрасным флагманом для огромного количества творческих проектов и практик.
Вскоре в Сан-Матео (Калифорния) возник собственный конвент журнала – Maker Faire – и родилось новое сообщество. Я горжусь тем, что был частью конвента с самого начала и выступал на каждом мероприятии с момента рождения затеи. Через некоторое время я даже прославился за свои «воскресные проповеди» (о том, что их так называют, я узнал только спустя несколько лет). Каждый год я беру новую тему, но неизбежно заканчиваю чем-то вроде наставления о том, что надо продолжать делать всякие штуки, оставаться творческими людьми и продолжать расширять границы собственных возможностей. Я постоянно сражаюсь со всякими ограничениями, которые мешают нам взять в руки инструменты и реализовать потенциал динамичного креативного разума, будь то апатия, нехватка ресурсов, бюрократические препоны, давление социальной среды или образовательные стандарты. Меня не волнует, что именно, – миру требуется больше созидателей.
После выступления я трачу пару часов на общение с коллегами-созидателями, и это моя любимая встреча года. Мы обмениваемся историями, фотографируемся, и я спрашиваю у людей, чем они заняты, поскольку, даже если они нервничают, энтузиазм по поводу того, во что они вовлечены в данный момент, всегда побеждает любое волнение. Дайте созидателю шанс рассказать вам о том, на что он тратит свое время… и удачи вам в попытках остановить его!
На одном из первых Maker Faire ко мне подошел молодой