– Нет! – она буквально заорала вперемежку со взрыдом. – Получается, что ты можешь полюбить, а больше на всём белом свете никто не может? Я страдаю, понимаешь? Я не могу без тебя?
– Ты сама говорила, что всё это устроила только назло своему бывшему. Назло! Теперь получается, что ты назло ему втюрилась. Но я считаю, что нельзя полюбить назло, вопреки или по специальному заданию. Ты просто себя уговариваешь, что это так. Но на самом деле ты не любишь. Тебе просто кажется, что это любовь. В лучшем случае – это влечение.
– По-твоему выходит, что есть критерии, по которым можно понять любовь это или нет?
– Да. Главный критерий истинной любви – это ты сам. Когда полюбишь, даже вопросы об этом не возникнут в твоей голове. Ты просто улетишь, пропадёшь, растаешь. Ты просто будешь любить человека и ежедневно, ежечасно, ежесекундно думать только о нём.
– Я о тебе только и думаю.
– Пусть так. Но проблема в том, что я думаю о другой. Как я могу ласкать тебя, а думать о другой? Это извращение. А я не хочу потом себя ненавидеть и считать извращенцем, вспоминая твои объятия.
– Офигеть! Лемешев, или я настолько не в твоём вкусе, или ты просто гнусный урод.
– Я человек, достойный в данном случае уважения. Вновь скажу: полюбишь – поймёшь. Или ты не хочешь, чтобы тебя кто-нибудь так любил? Любил по-настоящему. Любил, отказываясь от сексуальной красавицы, с которой оказался наедине на необитаемом острове?
– Хочу. Но в данном случае ты всё равно не прав.
– В чём я не прав?
– Ты отталкиваешь меня, а твоя Жанночка ложится каждую ночь в кровать с другим. Ты ей верен, как последний обалдуй, а она плевала на тебя. Разве это любовь?
Так. Меня это уже достало. Опять она про Жанну. Про Жанну. Я буквально вцепился в Виолу:
– Говори, давай!
– Чего?
– Кто тебе рассказал про Жанну?
– Поцелуй, тогда скажу!
– А если я тебя ударю?
– Если ударишь, то никогда не услышишь ответа на свой вопрос.
Женщины, женщины! Чтобы вас понять, надо стать женщиной. Мужчинам понять вашу суть, вашу логику – не дано природой.
– Хорошо, чёрт с тобой! Не буду допытываться. Мне от твоей информации ни холодно, ни жарко. Ты успокоилась?
– Допустим. И что?
– Я хочу рассказать тебе одну жизненную историю, чтобы провести параллель с твоим поведением. Давай присядем. Дать тебе водички?
– Дай, – смиренно кивнула Ви.
Я принёс в баклажке воды и дал ей напиться.
– Извини, но ты можешь одеться?
– Тебя заклинило? Не хочешь – не смотри. Я что, солнце заслоняю?
Я улыбнулся:
– Нет, но есть опасность, что ты снова на меня набросишься.
– Больно надо унижаться. Ну вот почему ко мне липнут одни уроды, – не дождавшись моего ответа, она примирительно сказала: – Ладно, рассказывай свою притчу.
Она оделась. Так-то лучше.
Хотя это никакая не притча, но мне хотелось высказаться:
– Как говорил мой отец: «Все кошки делятся на