Шумному Богу молиться. Александр Сергеевич Корниенко

кабинете хирургического отделения. Действовал он вполне организованно и профессионально. Видимо не впервые было ему отыгрывать эту сцену в спектакле (фр. spectacle, из лат. spectaculum «зрелище»). Он методично и неспешно доставал из рюкзака, а затем раскладывал, малоизвестные, причудливой формы, предметы на импровизированный «операционный стол».

      Перед ним статично лежало тело девушки, не молодой, с короткими волосами и белой кожей, с полным отсутствием загара, который был ей противопоказан после перенесенной операции. Она шла на поправку, и врачи ставили очень оптимистичный прогноз на продолжительность ее жизни. Естественным образом, не предполагая такой скоропостижный исход от непредсказуемо настигшей смерти.

      Мужчина в полумраке помещения, а оно было действительно темным, начал подготавливать тело жертвы к процедурам «исцеления», а затем «наполнения». Демоны внутреннего мятежа нагло, стремительно и упорно стимулировали, вводили внутримышечно и внутривенно одурманивающий наркотик.

      Обнажив ее полностью, убийца взял заранее подготовленные стяжки – хомуты. Поднял тело, пристегивая за запястье рук, стоп и шею к железному основанию. Габариты жертвы совсем не соответствовали размерам металлической конструкции, от чего тело небрежно висело в уродливом положении.

      Третье действие – финальное. Оно развернулось с максимальной приближенностью к реальности происходящих событий. Мужчина взял идеально выточенную под его ладонь деревянную рукоять. Сверху на нее присоединил, соединённые между собой, металлические девятиконечные звезды, и вложил в имеющийся паз жетон с изображенным на нем узором. В сборе прибор больше походил на боевой инструмент или орудие средневековых пыток. В целом он этим и являлся, но для убийцы это был своего рода «ключ», открывающий пока лишь ему известные двери.

      Положив «ключ» рядом с собой, мужчина «вооружился» газовой горелкой с баллончиком. Она была изрядно модернизирована для усиления мощности горения. Мужчина открыл вентиль, пустил газ и поджог. Пламя вспыхнуло синеватым оттенком. Выждав пару секунд, добавил еще газа и взял «ключ». Подойдя вплотную к девушке, взглянул на нее и, с внутреннем возбуждением, направил пламя на звезду и расположенный в центре металлический жетон, накаляя его до красна. Отчитав точное количество секунд, он нанес «ключом» на тело девушки клеймо, оставляя свой таинственный знак.

      Акт завершился катарсисом (процесс высвобождения эмоций, разрешения внутренних конфликтов и нравственного возвышения, возникающий в ходе самовыражения в том числе через искусство).

      Перед мужчиной распахнулся воображаемый театральный занавес с наполненный до предела зрительным залом, но по факту он стоял у большого «слухового окна». Это отверстие в кровле крыши для естественного освещения и проветривания чердака. После глубокой реконструкции здания, в этом отверстии стал располагаться родовой герб, на котором и была распята жертва.

      Через считанные минуты над зданием, к которому прикованы взгляды большей части горожан, прогремит праздничный салют в честь празднования дня города. Прожектор торжественно осветит именной герб и зрители увидят кульминацию спектакля.