Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Предисловие
Черновик «актуального рассказа», найденный в операторском жилете
Так я сначала хотел назвать рассказ «Тот самый горчичник».
Почти все прозаики пишут сегодня актуальные романы или хотя бы актуальные рассказы.
В душе и по сути многие из них – блогеры. А что может быть «естественнее» объединения собственных набросов в соцсетях в «роман» или хотя бы «сборник рассказов»?
А тут еще и книжные маркетологи просчитали: у общества есть запрос на актуальную прозу.
Хотят, понимаешь, люди что-то знать о том, что в стране, мире, а главное – с ними лично, происходит.
По странному совпадению «Тот самый горчичник» – именно об этом.
Хотя и этот рассказ, и все прочие в сборнике – об этом.
И при том все они – полнейший вымысел и абсолютное сочинительство.
Черкает автор, ваш покорный слуга, по старинке – не в посте своем в соцсети, а на страницах блокнота.
Такого же, бумажного, как у телеоператора из рассказа «Тот самый горчичник».
Поместился его «актуальный рассказ» на двух листочках.
(Были найдены благодарными потомками в операторском жилете в 2060 году; они этот шедевр еще не нашли, но вы – эксклюзив! – уже можете прочитать).
Ничего удивительного – телевизионщики такие. Им не то что большой текст написать, маленький прочесть, – как правило, великий труд, растягивающийся на годы…
Рассказы
Башлачев
Я лет тридцать не то, что не ставил эту пластинку, не доставал даже. И вот извлек. Выудил черно-белого оформления облогу из пластмассового короба, в котором у меня русский рок.
Не сразу до этой пластинки добрался.
Сначала именно музыку слушал.
«Кино», «Аквариум»…
В русском роке не так что не было музыки.
Хотя, конечно же, ее там не было! С одной стороны.
Разве это музыка? Сравните с чем-то англо-американским. Вот то рок, да…
С другой стороны, всего этого феномена бы не получили, если бы не ритмическая основа в виде 12-струнной 140-рублевой гитары, производившейся на фабрике имени Луначарского.
А это все-таки музыкальный инструмент. А значит, то была музыка!
И не надо забывать легендарную перкуссию, сделанную из брошенной заезжими финнами пустой пивной банки…
На луначарках продолжали лабать какое-то время, уже и став известными Цой, Гребенщиков. Вторые струны с третьей-четвертой по шестую, как правило, снимали. Инструмент весил прилично (портативный, как известно, рояль – гитара), но отличался не только громким звуком, но и приятным тембром. Из бобровки, да практически любой другой советской «гитары», вы таких звуков при всем желании извлечь не могли.
Луначарка – фабрика, на которой еще до революции рояли делали. Экспериментальный цех там был на высоте.
Была такая «гитарка» и у СашБаша. На обложке единственной вышедшей у него пластинки «Время колокольчиков» – часть луначарки попала в кадр (там снята, кажется, только вторая шестая струна).
Короче, сначала я «Кино» несколько винилов прокрутил, потом – «Аквариум», ДДТ, «Алису»… Даже «Телевизор» и Центр» ставил. И докопался в той коробке таким вот образом до «Времени колокольчиков».
Известная пластинка. Оформление – черно-белая графика. В самом начале девяностых у многих моих знакомых была. С обложки смотрит белое лицо Башлачева.
В одном верхнем углу логотип «Мелодии», в другом – Московской рок-лаборатории. На другой стороне конверта – фотография СашБаша и романтическое повествование рок-музыкального эрудита Троицкого о знакомстве с творчеством рок-поэта, который в обеих столицах жил где придется непонятно на что.
Искренний текст то был? Пожалуй.
Насколько может быть искренним текст человека, который сам без прописки по друзьям долго не жил и не собирается.
Вообще говоря, не слишком взыскательным в плане исполнительского мастерства интеллектуалам, особенно начинающим, прежде всего – студентам первых-вторых курсов, яростное сашбашевское исполнение собственной поэзии под два-три аккорда впечатляться не мешало.
Профессионалам, понятно, одной детской непосредственности мало. Для них самодеятельность – именно что самодеятельность.
В журнале «Юность», в те еще времена, появлялось воспоминание Градского о визите к нему рок-барда. Там и текст «Времени колокольчиков» приводился. Башлачев, как выяснилось, с грязным чехлом ввалился – и давай петь-орать свое, под собственный же варварский аккомпанемент…
Один Александр – известный москвич – признавал, что хоть и оценил поэзию и оригинальность пришедшего к нему поющего и играющего поэта, но ничего для