12 лет рабства. Реальная история предательства, похищения и силы духа. Соломон Нортап

и бумагой, чтобы я мог написать своим друзьям. Он пообещал добыть их – но вот вопрос: как я смогу воспользоваться ими так, чтобы никто не увидел? Если бы я только сумел добраться до бака, когда его вахта будет окончена, а другие матросы будут спать, все это можно было бы исполнить. Мне сразу же пришла в голову мысль о шлюпке. Он считал, что мы недалеко от городка Белиз, что в устье Миссисипи, и письмо надо написать как можно скорее, иначе шанс будет упущен. Соответственно нашему уговору, я исхитрился на следующую ночь вновь затаиться под лодкой. Его вахта оканчивалась к полуночи. Я видел, как он прошел на корму, и через час последовал за ним. Он клевал носом над столом, наполовину задремав; на том же столе мерцал слабый огонек свечи, лежали перо и лист бумаги. Когда я вошел, он пробудился, поманил меня, чтобы я сел рядом с ним, и указал на бумагу. Я адресовал письмо Генри Нортапу из Сэнди-Хилл – сообщая, что я был похищен, затем отведен на борт брига «Орлеан», направляющегося в Новый Орлеан; что никак не могу даже представить, каков будет мой конечный пункт назначения, и что обращаюсь к нему с просьбой принять меры к моему вызволению. Письмо было запечатано, адрес надписан, и Мэннинг, который прочел текст, пообещал отправить его из новоорлеанского почтового отделения. Я поспешил назад в свое укрытие под шлюпкой, а утром, когда рабов выпустили из трюма и они разбрелись по палубе, вылез оттуда, незамеченный, и смешался с ними.

      Мой добрый друг, которого звали Джоном Мэннингом, был англичанином по рождению и самым благородным, самым великодушным моряком, какой когда-либо ступал по палубе корабля. Он, житель Бостона, был высоким, хорошо сложенным человеком, около двадцати четырех лет, с лицом несколько рябым, но преисполненным добродушия.

      Ничто не разнообразило монотонности нашей повседневной жизни, пока мы не достигли Нового Орлеана. Когда мы подошли к пристани, еще прежде, чем корабль успел пришвартоваться, я увидел, как Мэннинг спрыгнул на берег и поспешил в город. Но вначале он бросил многозначительный взгляд через плечо, давая мне понять цель своей срочной вылазки. Вскоре он вернулся и, проходя рядом со мной, подтолкнул меня локтем, сопроводив этот жест многозначительным подмигиванием – мол, «дело сделано».

      Это письмо, как я впоследствии узнал, добралось до Сэнди-Хилл. Мистер Нортап съездил в Олбани и предъявил его губернатору Сьюарду, но поскольку в нем не содержалось никаких определенных сведений относительно моего вероятного местонахождения, в то время принимать меры к моему освобождению было невозможно. Власти сочли нужным отложить решение, полагая, что со временем удастся получить сведения о том, где я нахожусь.

      Едва мы подошли к причалу, глазам нашим представилась счастливая и трогательная сцена. Как раз когда Мэннинг покинул бриг и отправился на почту, к кораблю подошли двое мужчин и стали громко выкликать Артура. Последний, узнав их, чуть с ума не сошел от радости. Его едва удержали, чтобы он не спрыгнул с борта брига. И когда вскоре