За целый день старцы только ненадолго остановились, расположившись в тени многовекового дуба, пообедали вяленой олениной и ячменными лепёшками, выпили вина и ароматного травяного взвара и сил у Луга сразу прибавилось. Отдыхая, Луг посматривал на свои полуразвалившиеся сандалии и прикидывал, доживут ли они до вечера. Закончив трапезу, старцы завели неторопливый разговор на непонятном языке. Это был не бриттский, родной язык Луга, не язык салических франков1, подданных короля Хлодвига2, периодически появляющихся на полуострове Арморика34, на котором Луг прожил семь из своих четырнадцати лет, не саксонский и не язык римских легионеров, которые он немного понимал. Это был мягкий музыкальный говор, с частыми придыханиями, обилием гласных звуков и мягкими согласными.
Речь держал в основном высокий седовласый старик с прямым тонким носом и зелёными глазами, которые как-то неестественно молодо смотрелись на его морщинистом лице. Звали его Кадмус, так он представился Лугу, но компаньоны иногда называли его Кон5. Когда Луг присмотрелся повнимательнее, понял, что эти два спутника совсем не старики, один, по имени Фелан, ненамного старше его отца, второй, со странным именем Джей, матово-смуглым лицом и чёрными глазами ещё моложе.
Вспомнив про отца, глаза Луга наполнились слезами. Ещё вчера он помогал ему в кузнице. Несколько месяцев они работали над очень важным заказом – мечом для одного из конунгов рода Меровингов6. Драгоценный металл для клинка, называемый вуц7, выплавленный умелыми мастерами из Индии в специальных тигельных печах был привезен из Дамаска. Такой металл ценился больше, чем несколько деревень с крестьянами, их землями и скотом. Малейшая ошибка при изготовлении могла дорого стоить, оружие должно было получиться острым и гибким, при ударах лезвие не должно тупиться и крошиться. Достигалось это многослойностью металла, когда основу из мягкого железа обёртывали высококачественной сталью, которую особым образом закаливали в масле и бараньей моче. Работа подходила к концу, оставалось только наточить и отполировать до зеркальной гладкости, и клинок не уступил бы Эскалибуру – легендарному мечу короля Артура, но тут появились морские разбойники свевы8.
Пересекая Бискайский залив, который франки называют Гасконским, а римляне Кантабрийским морем эти флибустьеры опустошали всё северное побережье, добираясь с Иберийского полуострова даже до земель ютов и эстов.
Когда в селении появились свевские пираты, было воскресенье, мать и сестра Луга ушли в большой город Дариоритум 9 помолиться в кафедральном соборе, а потом пройтись по ярмарке, купить свежих устриц, креветок и морского угря для приготовления воскресного блюда – котриад10.
Лиходеи опустошили село, забирая крестьянские пожитки, медную посуду, железные топоры, сошники и лемеха. Из хлевов забирали скот, сгоняя его в большое стадо, недовольных били, требовали деньги, избы тех, кто не выносил припрятанные монеты сжигали. И вот они подступили к кузнице, отец Луга пытался объяснить захватчикам, что находится под покровительством франкских правителей, показывая охранную грамоту, на которой было изображение трёх жаб и жёлтого болотного ириса11, но громадный свей оттолкнул его, даже не взглянув на документ и вошёл внутрь, прикидывая, чем можно поживиться. Отец взялся за длинные кузнечные клещи, но громила выхватил меч и вонзил ему в грудь.
Не помня себя от ярости, Луг схватил с наковальни меч и бросился на злодея. Тот взмахнул длинным полуторным тесаком, намереваясь разрубить наглого мальчишку, но парень уже атаковал его, и два клинка на мгновение сошлись. Через секунду меч свея был разрублен напополам, оружие Луга не пострадало. Но пират был опытным воином, он растерялся лишь на миг, а потом нанёс удар по голове подростку ребром своего круглого щита. Если бы Луг не увернулся, и удар не пришелся бы вскользь, лежать бы ему на погребальном костре рядом с отцом, но и этого хватило, чтобы парень отлетел в угол кузни, ударившись головой об ушат с водой.
Когда Луг очнулся, тогда и увидел старцев. Фелан растирал ему виски, а потом дал какую-то горькую настойку и в голове начало проясняться. Он лежал на земле недалеко от горящей кузницы, половина селения тоже была объята пламенем, крестьяне пытались тушить свои избы, но бревенчатые постройки с соломенными крышами горели быстрее, чем люди успевали подносить воду из колодца. Свейских разбойников уже не было.
– Ты храбрый парень, – сказал Джей, мы видели, как ты бился, но не успели помочь тебе и ему. Луг повернул голову. Рядом лежал мёртвый отец.
– Чем бы вы помогли, подумал он, тоже бы лежали сейчас порубленные свейскими мечами и тут поймал на себе взгляд удивительно пронзительных зелёных глаз. Почему-то пришла в голову мысль, что Джей не ошибается, и эти трое действительно смогли бы изменить ситуацию, появись они чуть раньше.
Постепенно стали приходить из города односельчане, среди них мать и сестра. Повсюду слышались крики и плач, многие лишились