Клавдия Ивановна плача, призналась:
–Я ненавижу себя.
–Я ни тот вопрос задала. – сказала Аманда, и снова повторила его. – Вы любите своих детей?
Тут Клавдия Ивановна посмотрела на Аманду так, что вряд ли Аманда могла заподозрить в ее взгляде подлог. Клавдия Ивановна смотрела на нее искренне. В ее взгляде можно было прочесть ненависть к самой себе. Она ненавидела себя за то, какая она есть на самом деле. Затем она вытянула сквозь зубы:
–Конечно же люблю. – затем она сказала. – Я всегда любила, люблю и буду любить моих девочек. – затем она призналась. – Я ненавижу себя, что я за ними недоглядела. – затем она неожиданно сама для себя призналась. – Я бросила их на произвол судьбы. Отпустила их. Предоставила их самим себе. Что я за мать та такая? Всю жизнь заботилась обо всех, а о дочерях забыла.
Аманда сказала:
–Я рада что Вы осознали что любите своих дочерей. – затем она добавила. – Другим матерям даже это не удается. – затем она кинула. – Родят, бросят, и как будто так и надо. – Аманда прошипела. – НЕНАВИЖУ. – пояснив. – Ненавижу таких если можно сказать, МАМАШ. – затем она обратилась к Марье, сказав. – Власть над судьбой в Ваших руках. Да, у Вас нет ног, и этого уже не исправить. Крепитесь. Жизнь принесет еще немало разочарований и горестей. «В ней так же будут радости». – затем она сказала. – Сегодня Вы узнали, что несмотря ни на что, Ваша любит Вас, а это немало.
Марья смотря на свою мать, сказала:
–Я всегда была уверена в этом.
Олеся подтвердила:
–Я тоже.
Клавдия Ивановна сказала:
–И я Вас люблю.
Затем они протянули друг другу руки, и взяв друг друга за ладони, крепко сжали их в своих. Тут все трое осознали, что это цепь. Оковы семьи. Семейного счастья. Его никогда не разорвешь. Ведь семья это самое ценное на свете, что есть в жизни. И кто этого не понимает, тот не сможет оценить золото, алмаз, бриллиант. Ведь их ценность ничто по сравнению с ценностью семьи. И даже если заработать все золото мира разом, оно не сравнится с ценностью семейного очага, домашнего