Ионно-лучевое сканирование, чтобы сохранить мозг, уничтожает его по несколько молекул за раз. Луч заряженных частиц, сфокусированный с субклеточной точностью, выжигает мозговую ткань. Однако при этом он собирает информацию о том, что разрушает, и записывает ее с куда большим разрешением, чем позволяла старая методика. По сути, это та же ломтерезка, только куда более прецизионная. Вместо груды слоев толщиной с бумажный лист остаются только дым и пар. Продвинутая форма кремации.
– Послушайте, – сказал Корваллис. – В той мере, в какой это касается меня как нерда, читающего статьи в интернете? Да. Куда лучше, чем пропустить все это через машинку для нарезки колбасы и отщелкать фотографии.
– Я пошел бы дальше, – ответил Эл, – и сказал бы, что тут достигнут предел. Если даже завтра изобретут систему с еще большим разрешением, она ничего дополнительно не даст. Все равно что составлять карту США в субмиллиметровом масштабе – она ничего не добавит к сантиметровой.
Корваллис оторвал взгляд от собеседника и глотнул пива. В последние несколько минут эмоциональный прилив сменился эмоциональным отливом. Все эти разговоры о сканировании мозга превратились в нудные детали, с которыми нужно покончить как можно скорее, желательно – чужими руками. Два щедро финансируемых научных центра – УОТИМ и многочисленные фонды и стартапы Эла – независимо пришли к выводу, что лучше ионно-лучевого сканирования ничего нет и быть не может. Облачные компании вроде той, в которой работал Корваллис, сделали долговременное хранение данных таким надежным и дешевым, что думать вообще не о чем.
Так что тут обсуждать? Эл сам минуту назад сказал, что предел достигнут.
– Зачем вы прилетели в Сиэтл? – спросил его Корваллис.
– Убедиться, что последняя воля Ричарда Фортраста – включая распоряжения о медицинском уходе и об останках – будет выполнена, – ответил Эл.
– Вы считаете, что у вас есть на это моральное и этическое право?
– Я не знаю ничего про его родных, – сказал Эл. – Вы, Си, другое дело. Хоть мы и не встречались, я могу оценить вас по профилю в Линкдин, по вашему послужному списку. Я пришел в этот бар, зная, что мы с вами можем побеседовать спокойно и на должном техническом уровне.
– Какое отношение это имеет к моему вопросу?
Эл умиротворяюще поднял руку. Мол, слушай меня, приятель.
– Мысленный эксперимент. Человек родился в примитивном племени, где медицина находится в руках заклинателей. Самая их передовая терапевтическая методика – трясти гремушкой. Позже ему удается получить образование. Он переезжает в Лондон, становится зажиточным человеком. Хочет в случае болезни гарантированно получить то же медицинское обслуживание, что и любой в Лондоне. Поэтому он пишет распоряжение о медицинском