При виде солнечной погоды расхотелось ехать на метро – и он решил прогуляться по родному центру до Старого Арбата, где была их комната в коммуналке, которую отцу дали еще в далеком 1970-ом, когда он был простым студентом Института холодильных установок, а после остался в том же Институте аспирантом, а после так в нем и служил до 1990 года, когда, волею обстоятельств, как и многие граждане страны, вынужден был заняться коммерцией. Не особенно успешен он был, но минимальным комфортом обеспечила еще Советская власть – тем и призывал старый Самуил Ааронович сына своего принять профессию торговца, доставшуюся от отца. «Пусть средний, но стабильный заработок. Да и потом евреи всегда были торговцами». Но где там увещевать молодежь! И старый Самуил также не преуспел в этом.
Пока Мойша шел по родным и знакомым улицам, среди которых прошло детство, то и думать о той мерзости, которая заставила его до срока вернуться на родину, как-то не хотелось – дела казались не такими уж и плохими, а назад тянули только тяжелые мысли о Кате, которую он полюбил… или, вернее, к которой так привык за непродолжительное время пребывания в Озерске. Хотя Москву он обоснованно считал городом чудес – здесь, в отличие от всей другой страны, могло случиться самое непредсказуемое и удивительное. И, судя по реакции Москвы на его приезд, оно и обещало случиться…
Дома долго мучали расспросами – а он все не решался на них ответить. Только молчал и улыбался во весь рот. Мать кормила кошерной едой, отец сетовал на жизнь. В общем, все было как обычно, как будто и не покидал он отчего дома. И если вчера еще сетования отца так сильно раздражали молодого и прогрессивного врача и спешил он столицу покинуть просто, чтобы уехать куда-нибудь, то сегодня, казалось, цены им нет – слушал бы и слушал. И неважно при этом, о чем конкретно он говорит…
– …И шо это за профессия у тебя такая? Зачем туда идти-то? Разве за спиртом… Вот у меня приятель был в университете, тоже все грезил пьянкой нахаляву в медицине. Догрезился – из института выгнали, поступил в медицинский на третий курс. Четыре года убил, стал работать. Спустя неделю влез на какой-то там склад, а там знаешь, эти органы… в колбах… Ну он одну открыл, попробовал оттуда – а там формалин… Он и блевать, и хезать сразу… Так так рассердился, что все остальные колбы перебил сей же час. Ну его на второй день уволили и больше никогда никуда не взяли… Хе-хе…
– Ну, знаешь, дураков везде хватает…
– Самуил, Мойша, – ругалась мать, – хватит вам о работе. Вы ешьте лучше…
После ужина Мойша решился рассказать обо всем родителям. Мать стала причитать и ахать, а отец сидел невозмутимо как танк.
– Ну и шо? – только и спросил он.
– Ты,