Букет сирени, как ребёнок на руках,
В резных кружавчиках сиренево-крахмальных.
Опять весна оставит в дураках,
Пройдя насквозь крамольно и фатально…
На забор палисадника свешивались щедрые гроздья сирени. Любуясь её цветением, которое нынче выдалось особенно буйным, бабушка всегда замечала: «Это папина сирень, он посадил. Первую, когда ты родилась. Вон, вишь, какая теперь высокая стала да разрослась, а вон ту, что поменьше, − на рождение Лёнчика саживал. Так она что-то всё болела, не цвела, но потом ничего, одыбалась. Теперь вишь, почти твою догоняет».
Благоухание сиреневых кустов смешивалось с запахами цветов, проснувшейся земли, первой травки, но временами всё же, словно наплывами, перебивало их. Сиреневый аромат то скромно откатывал, как бы давая возможность пощеголять и другим красавцам, но затем выпускал на волю сильнейшую волну, что накрывала собой маленький палисадник и врывалась в открытые форточки восточной стороны белого домика.
Да, на востоке их уютного парящего в Межмирье островка всегда был май. С противоположной, западной, стороны дома всегда буйствовал щедрый август. Там располагались довольно обширные для городского частного сектора сад с огородом. Всё было так же, как при земной жизни бабушки, с той лишь разницей, что цветущий майский палисадник соседствовал с плодоносным августовским садом.
Яблони клонили усталые руки, полные спелых плодов. Так же как при жизни дедушки, что умел прививать несколько сортов на дереве, они давали совершенно разные яблочки. Так на одной яблоньке рядом с бордовыми кисло-сладкими ранетками соседствовали мятные зелёные яблочки, а с другой стороны крону обсыпали жёлтые, совершенно медовые, что при созревании становились полупрозрачными.
В открытой высокой теплице вились огуречные лианы. Маленькие огурчики в белой юношеской щетине притаились за разлапистыми шершавыми листами, но им не суждено стать взрослыми, бабушка скоро сорвёт их и нарежет в салат вместе с мясистыми помидорами.
Томатные гряды протянулись вдоль огорода, неся невероятно крупные спелые «бычьи сердца» и россыпи жёлтых помидоров-«лимончиков». Периметр участка обрамляли заросли малины, мерцая множеством сладких подарочков. Дул тёплый ветерок, играя листами и ветками. У дальнего забора среди многочисленных кустов чёрной смородины выделялся один крыжовенный колючий «ёжик», усеянный маленькими полосатыми ягодами, похожими на крошечные арбузики. За забором на улице шумели тополя, пуская по ветру свои пушинки. Там царствовал вечный июнь. Белые пушистики летели медленно в тёплом прогретом воздухе, делая пространство чем-то похожим на медленно-текучую